– Боюсь, – признался пасечник. – А что делать?

Приглядевшись к черной булькающей жиже по обе стороны от тропинки, Саша понял, что она кишит живыми существами. В ней скользили длинные гибкие тела, показывая время от времени гладкие темные спины. Он подумал, что, наверное, то же самое испытывает человек, находясь в надувной лодке посреди бескрайнего океана, окруженный голодной акульей стаей. Сашу обуял такой ужас, что он не смог двигаться дальше и остановился, чтобы удержать равновесие. Болотные существа стали медленно стекаться к тому месту, где он стоял, и вот из черной грязи поднялась первая голова.

Если бы Саша мог закричать, его бы услышали на луне, так он испугался. Высунувшаяся морда была плохой пародией на человеческое лицо. Рот был огромным, буквально от уха до уха, и в нем виднелись желтые плиты крупных зубов, приплюснутый нос со свистом втягивал воздух, глаза ворочались в круглых орбитах и не имели радужной оболочки – прямо на белых глазных яблоках выделялся угольно-черный, вертикальный, как у рептилии, зрачок. Жуткий урод облизнул синеватые губы. Казалось, он улыбается довольной ухмылкой. Язык был плоский и очень длинный, глянцево-красный.

– Свят, свят, свят, пропади, рассыпься, – прошептал Саша сухими, как бумага губами, совершенно не понимая, что же он говорит. Эти слова сами всплыли из подсознания.

Урод скривился и нырнул в черную глубину.

– Ага! Не нравится! – обрадовался Саша и снова пошел вперед. Теперь он почти не обращал внимания на узость и ненадежность тропинки, а смотрел по сторонам, чтобы успеть предотвратить нападение чудовищ.

Его внимание отвлек очередной всплеск черного тела, и Саша отвел на секунду глаза от линии горизонта. Сейчас, внимательно присмотревшись, он понял, что болото заканчивается. Далеко впереди он увидел желтую землю и ускорил шаг. Саша потерял ощущение времени, поэтому не мог сказать, долго ли он добирался до суши. Тропинка стала расширяться, и он мог идти быстрее. Твари в болотной жиже стали беспокоиться, и уже по две-три головы высовывались одновременно, они шлепали синими губами, и Саше казалось, что они говорят: не уходи, болотная топь мягкая и теплая, здесь хорошо и уютно, ныряй, отдохни!

Неожиданно он услышал голос Ниночки, такой ласковый и нежный:

– Саша, Сашенька! Вернись ко мне, я тебя прошу! Ты же слышишь меня, правда?

– Я иду, Нина, иду, – сказал Саша, – я стараюсь!

Желтый берег болота был все ближе, шепот болотных страшилищ все явственнее, все громче. Но Саша больше не впадал в панику, он понял, что эти существа что-то типа русалок или сирен, и если не поддаваться и не слушать, они не могут причинить особого вреда. Наверное, он должен был сразу свалиться с тропинки, как только их увидел, а раз не свалился тогда, то сейчас падать было бы просто глупо. Несколько десятков метров Саша преодолел с рекордной быстротой и обеими ногами прыгнул на жесткий берег. Сзади послышался стон разочарования. Он помахал уродам рукой из чувства какого-то непонятного озорства и снова пошел вперед.