Веслав подошел к тому месту, где только что стоял маг, и склонился, рассматривая что-то в траве. Не хотелось даже думать, что именно.

— Всё? — драматически икая, осведомилась Бо. Неунывающий Эдмус немедленно сказал свое веское «хе». Прозвучало на сей раз как-то тускло.

Для Синона это точно было все. А вот для этого мира — неизвестно. Над нашей судьбой тоже, ехидно переливаясь вопросами, висел острый и со вкусом подобранный топор.

Развертка двигалась дальше.

Тени деревьев, холмов и руин сливались и постепенно вплетались в эту жуткую, неровную окружность… Окружность? Ага…

Хаос драл бы эту геометрию!

Задняя кромка Тени стремительно ползла к нам. Что это обозначало, Дружина в усеченном варианте просекла постепенно — началось с очередного судорожного «Ик!» Бо и оборвалось на таком же вздохе Йехара.

— Вее-е-е-сла-а-а-ав!! — заголосили мы затем все сразу. Почему-то в одной тональности, хотя Эдмус пытался сбиться на более высокие ноты. — А-а-а-а-а!!!

Он обернулся через плечо — и его лицо вновь стало человеческим, несмотря на черные, без белков глаза. Помню, как раз выражение лица меня убило больше всего.

Отчаяние. Сам ведь знал, что останавливаться всегда труднее…

— Нет! — крикнул он, выбрасывая руку вперед. — Стой!

Тень отреагировала на это примерно как слон на дробинку. С деловой торопливостью она продолжала сокращать расстояние.

Пять метров… четыре…

— Я даже шутку придумать не могу! — в отчаянии возопил Эдмус.

— Я вообще думать не могу… — прошептала в унисон Бо.

— Не боись, это для тебя нормально! — все же справился спирит со стрессом.

Йехар молчал и часто сглатывал. Я все пыталась закрыть глаза и все не могла. Мои органы зрения упрямо примагничивались к оным же Веслава, так что как-то получилось — мы встретились взглядом сквозь завесу тьмы.

Три… два…

И тогда мы услышали низкий, холодный голос, в котором власти было больше, чем в последних пятидесяти президентах Америки взятых вместе.

— Стоять.