Вот с домином не заладилось. То ли он долго был под контролем дочки, то ли по жизни отличался исключительной злобностью, но пока что он все еще порывался казнить всех подряд, начиная с нас, заканчивая своим сыном и Зелхесом. А тут еще обнаружилось, что под шумок кто-то прибрал к рукам рубин вампиров, и после этого известия началось такое…

Короче, Веслав, уходя вслед за хмурым Зелхесом, обронил нам на прощание очень правильную фразу: «Это будет покруче того турнира!».

— А где Йехар сейчас?

Стэхар пожал плечами и сообщил, что рыцарь исчез часа два назад, вместе с ним исчезло и тело Даллары, а нас желает видеть какая-то страшная ведьма, которая заявила, что с нами дружна, а все это вместе привело его именно в то состояние, в котором он пнул нашу дверь.

Это можно было бы счесть извинением, хотя Стэхар всячески пытался придать голосу надменный тон.

Милия с готовностью вскочила, не забыв прихватить жезл. Полотно, нитки и иголка исчезли вмиг, еще раз подтверждая мастерство странницы.

— Давай ее сюда! — хищно скомандовала она, как будто речь шла о каком-то диковинном блюде, а мы сидели за столом и изнемогали от голода.

В этот момент дверь открылась, обстоятельно и неторопливо, и в комнату гордо вступила Нгур. Королевским взглядом, начисто игнорируя отскочившего при ее появлении Стэхара и разочарованно опустившую жезл Милию, она оглядела нас и обронила:

— Мой выкормыш убьет себя.

Сомнений, зачем она пришла, не оставалось. Милия убрала жезл совсем. Она смотрела на Нгур уже не с разочарованием, а с легкой досадой, как будто знала, что та появится и скажет что-то в этом духе.

— Сейчас — нет, — возразила Виола. — Арка…

— Прощанья время настает… А он, погибшую любя, падет на меч у ног ее. Хотели б вы ему помочь? Вам удержать его невмочь.

А чем могла удержать его Дружина? Кроме «Белоснежки» Веслава — но разве даже после сна, похожего на смерть, боль Йехара станет меньше?

— Что нам сделать?

Черная кормилица пренебрежительно мотнула головой.

— Мертва любовь, покров уж снят, сгорели странника мосты… — и она ткнула коротким, толстым пальцем в Милию. Та посмотрела на палец неприязненно, но без особенного удивления. У нее просто был вид человека, у которого сбылись худшие опасения. — Что ж, Тенко-ха-Милийават — пусть скажешь ты, и только ты.

Нгур посмотрела ей в глаза и кивнула утвердительно.

— Пусть вас ведет богов рука.

Затем она плавно повернулась кругом, махнула нам на прощание и не спеша покинула помещение. Стэхар молча осенил себя каким-то сложным охранным знаком.

Дверь приоткрылась опять.