Она посмотрела на Бранвин, устремив на нее свой долгий серый взгляд, и ветер застыл, и все замерло от него.

— Это место будет держать тебя столько, сколько захочешь. Если захочешь, навсегда. Но послушай моего совета — уходи.

— Куда? — спросила Бранвин. — Куда мы можем пойти? Кер Велл у наших врагов, не так ли?

— Разве ты все еще не поняла, что ты за морем? — спросил сидевший рядом Барк. — Что эта земля покинула мир?

— Значит, мой отец… — начал Ризи. — Мой дом…

— О, твои горы здесь, — сказал Лиэслиа. — Лес, долина и все-все-все, стоит каванаку зазвучать в человеческом сердце. В мире ничего не изменилось. Он не заметит потери крохотного уголка. Твои горы, Кер Велл и Донн, Дун-на-Хейвин королей… люди могут вспахивать землю, залечивать шрамы и жить в мире с Элдом… А разве вы не видели здесь чаек? Они прилетают оттуда, из-за ветра.

— Миры разделились теперь, — промолвила Арафель. — Темное и светлое — мы не можем забрать светлое и оставить людей в темноте. Кер Велл может быть, как и многое другое, Бранвин, госпожа Кер Велла.

— Ступайте туда, — сказал Лиэслиа.

И слезы навернулись на глазах Бранвин, так что светлый образ эльфа померк.

— Если бы он был там, господин эльф…

— Делай, что тебе хочется. Будь он здесь, он сказал бы так.

Она задумалась над этим, о полях, золотящихся в лучах солнца, о раскинувшихся хуторах, и что-то прорвалось в ее сердце, сделав его широким навсегда.

Они выехали утром, и Арафель оглянулась на Граги, который скакал вдоль изгороди невдалеке; и рожденные на земле лошади шли за ними и издавали приветственное ржание.

— Береги их! — крикнул Лиэслиа. — Береги их всех!

— Граги с ними, — откликнулся коричневый человечек. — Славное, славное утро, Вина Ши, и весна будет долгой, о, долгой — удачи вам и возвращайтесь назад, да падет на вас свет, о Вина Ши!

Вокруг лежали вспаханные коричневые поля, холмы зазеленели, и люди трудились на них. Лиэслиа полюбил этот человеческий род и уже ничего не мог с этим сделать.

И Арафель открыла в своем сердце радость при виде трудов человеческих — ей нравились аккуратные, ухоженные поля и люди, оберегающие свои пределы, спокойно наблюдающие за переменами, быстро происходящими вокруг них. Они расселились повсюду — от Дру на юге до этого хутора. А в Дун Голе крепко спали дроу. Что спало в темных водах Лиэслина — не знал никто. Пусть удивляются люди. Пусть они живут здесь и в Элде, пусть видят сны о еще не бывалых вещах, ибо таков путь человека.

Они были быстротечны, предприимчивы и подвержены переменам.

Но порою они достигали величия. И Лиэслиа был тому свидетелем.