– Пусть молодой человек постоит немного, не шевелясь! – строго сказал старичок, и Мач понял, что напрасно сюда заявился. – Он может вертеть головой, как ему угодно, но руки и ноги пусть будут неподвижны. Его лицо меня не интересует. А его костюм очень любопытен.

– Мой… костюм?.. – удивился Мач, оглядывая себе руки, а потом и ноги. – Где это у меня костюм?

– Его наряд, его одежда, – объяснил старичок. – Мне это необходимо для моей коллекции.

Новое слово встревожило парня – впрочем, он видел, что старичок не собирается его раздевать. А если бы и собрался – Мач бы не дался.

– А вы кто, сударь? – нерешительно спросил Мач. И давно пора было спросить!

– Я – эрудит! – гордо отвечал старичок. – Я – один из последних подлинных эрудитов!

Мач слыхал, что в Риге ремесленники состоят в цехах и гордятся этим. Вот хотя бы тот вязальщик пеньки… Но что за ремесло «эрудит» – он и понятия не имел. И честно в этом признался.

– Наше дело – собирать исторические источники, обрабатывать их, сравнивать, издавать… – тут старичок замолчал и стал сердито черкать карандашом по бумаге, что-то у него там получалось не так, как было задумано. А Мач снова поразился диковинным затеям рижских господ. Собирать деньги – это было бы понятно, даже собирание выдающихся охотничьих собак было известно Мачу, слыхал он и про чудаков, собирающих книги. Но как можно собирать источники – он взять в толк не мог.

– Допустим, я бы не встретил молодого человека сегодня, – сказал странный старичок. – И не зарисовал бы его кафтан. И он бы сносил его… стой спокойно, молодой человек!

Мач, потянувшийся было взглянуть на бумагу, с перепугу принял заданную позу и окаменел. Таким властным оказался голос хрупкого старичка.

– В том и задача истинных эрудитов, – продолжал рисовальщик. – На днях я встретил на улице крестьянку из-под Вольмара в замечательном покрывале. Я уговаривал ее позировать, но глупая баба решила, будто я предлагаю ей нечто непотребное! А молодой человек пусть посмотрит на меня и скажет сам – может ли в мои годы быть допущено непотребство!

– Не может! – радостно отрапортовал Мач.

– Да и при моей должности? Я, было бы молодому человеку известно, почти что ректор Императорского лицея… точнее, исполняю обязанности оного ректора. А бестолковая баба замахнулась на меня корзиной. И таковое случалось неоднократно. Многие почему-то считают, что их изображение мне потребно для колдовства.

Мач забеспокоился – это смахивало-таки на правду. Он вытянул шею. Тут старичок как раз настолько увлекся рисунком, что перестал таращиться на своего натурщика. Мач сделал шаг вперед, нагнулся над листом – и что-то молниеносно треснуло его по лбу. Было не больно, зато ошеломительно. Глаза сами с перепугу закрылись, парень замотал головой. А когда открыл глаза – увидел в руке у старичка длинную линейку.