Слуги приволокли омлеты, ветчину, овощи, журбу, и легкое вино. Фрика почувствовала, что страшно голодна и сходу проглотила больше половины омлета. Шила была вся в себе, а Бук только один раз настороженно взглянул в сторону Великой Неприступницы и нахмурился.

— В полдень на форуме будет музыкальное представление, — сказала Шила. — Надо бы пойти.

— Протеже Фалкона представляет новый номер, — полувопросительно сказал Бук.

— Да. Очень необычный.

Фрика хотела уже по привычке ляпнуть, что, де, не след княжне знать все театрально-артистические новости и вообще путаться с богемой, но она вовремя прикусила язык. Сами по себе эти двое ее не выдадут, даже если заподозрят что-нибудь, по разным причинам. Но была любовница Бука (как же ее зовут, дуру носатую? вот ведь незадача!), и, возможно, Фалкон заявится сегодня с визитом. Сам. А от Фалкона что-нибудь скрыть — это хорошо подготовиться надо. Года три или четыре подготовке посвятить.

— Мне что-то нехорошо, — сказала Фрика. — Я, пожалуй, проведу весь день в постели. Идите без меня.

Бук взглянул на нее и ничего не сказал. Фрика пригубила вино, поднялась, и вышла.

— Милочка, — обратился Бук к любовнице, — идите пока что в спальню.

Носатая любовница сделала презрительное лицо, встала и вышла, не говоря ни слова.

— Шила, дорогая, — сказал Бук. — Если придет Фалкон, заговорите ему зубы. Подержите его подольше здесь. Мне срочно нужно сказать кое-что вашей матери, о чем старина Фалкон знать не должен. Вы понимаете меня?

— Не очень, — сказала Шила, — но я сделаю так, как вы говорите. Этого гада Фалкона надо держать в узде, а то он везде сует нос. Кстати о носах, на вашем месте я бы сменила любовницу, это просто неприлично.

Бук хохотнул, потрепал Шилу по буйной непричесанной головушке, и вышел.

Фрика действительно лежала в постели, укрывшись до подбородка простыней. Бук велел служанке выйти и присел на край кровати.

— Фрика, друг мой, — сказал он ласково. — Не знаю, что и сказать. Не знаю, с кем вы провели ночь. С кем-то провели.

Фрика перевернулась на бок и уставилась в стену.

— Не отворачивайтесь, Фрика, я вам не враг. Мы очень давно знаем друг друга, и между нами никогда не было враждебности.

Она снова повернулась на спину, уставясь в потолок. Бук ждал. Фрика села на постели, смотря в сторону.

— Вы знаете, Бук, — сказала она, — в чем-то вы очень похожи на своего отца. Мне понадобилось много лет, чтобы его понять.

Бук поразмыслил, глядя на Фрику. Он прекрасно помнил своего отца. То есть, думал, что помнил.

— Позвольте, — сказал он.