– Куда?

– Внизу в думной палате Залом. Собери баб, детей – и айда туда. Никто не тронет.

Ровно замороженная, Зазноба встала с лавки, взяла за руку кого-то из девок, и друг за другом, словно выводок утят, они потерянно вышли из палаты. На молчаливый жест Верны Маграб только кивнул и, отряхнув руки от крови, вышел следом.

Терем заполняли возвращенцы – уставшие, порубленные и вымотанные до предела. Победа вышла дорогой ценой, не менее трети воев полегло. Дружинные братцев-князей грызлись отчаянно, до самого конца. Взлет и Барсук будто чувствовали, стянули в город самых преданных, те и впрямь стояли упорно, никто не перешел на сторону истинного князя. Новые князья – новые приближенны, старых братцы-князья от греха подальше отослали.

– Зато две тысячи, что стоят в окрестностях, без боя вернутся под мои стяги, – усмехнулся Залом, оглядываясь.

Истинный князь поднялся в женские покои и мрачно прикусил губу. Причудливую роспись на потолке и стенах заляпало кровищей, труп лежит на трупе, все ожидаемо-предсказуемо, словно думную палату отразили в зерцале. Баб и детей уже увели в дом посадника, там по крайней мере не было крови, братцев-князей заточили в поруб.

– Что теперь? – все же рухнула на лавку. Усталость подрубила под самые колени. – Отдашь город на растерзание?

Терем наполнился мужскими голосами. Живых отделяли от мертвых, хотя… с девятью все проще, после них живых не оставалось, били насмерть или добивали. Так огонь выжигает сухую траву в степи – только черная пыльная пустыня расстилается куда хватает глаз.

– Это мой город, – сухо отрезал Залом. – Это их город. Своих найду, и все встанет на должные места.

– Своих?

– Жену и мальчишек. Когда ушел в поход, младшему год исполнился, старшему три.

– Братцы спрятали? И что, молчат?

– Молчат, поганцы. Торговаться будут.

– Станешь?

Залом недобро поморщился и отвернулся.

– Узнаю. Все равно узнаю. На ремни распущу, а узнаю…

Верна уже спала. Свернулась на лавке калачиком, подтянула ноги к груди, отпустила меч и негромко постанывала. По телу бегала дрожь усталости, руки-ноги тряслись, а лицо исказило ровно судорогой.

Глава 6 БЕГЛЕЦЫ

Глава 6

БЕГЛЕЦЫ