– Хранители Знания, третья и высшая ступень посвящения в ведовском братстве после Ищущих и Знающих.

– И о чем же ты их просил?

– Ты знаешь, Рольф! – жрец раздраженно тряхнул бородой. – Я тебе говорил: я просил о Даре, в крайнем случае, я просил указать мне на оборотня. И все. Но с ведунами никогда и ни в чем нельзя быть уверенным. Они могут выслушать просьбу и сделать наоборот. Якобы так им велит их «знание»! Поэтому к ведунам опасно обращаться за помощью. И в других обстоятельствах я никогда бы этого не сделал, но сейчас… – Инциус досадливо поморщился.

– Скажи, Инциус… – Рольф замялся, но потом, бросив на жреца затравленный взгляд, все-таки решился: – Почему тебе, говорящему с Богами, не под силу то, что могут безбожные ведуны? Почему они могут узнать, в ком скрывается оборотень, а ты нет?

Вопреки ожиданиям заранее виновато сгорбившегося князя, его вопрос не смутил и не рассердил жреца. Инциус ответил со снисходительной улыбкой:

– Это очень просто, Рольф. Как, по-твоему, кто быстрее найдет в лесу волка – охотник или другой волк?

Князь бросил на жреца удивленный взгляд, но больше вопросов на эту тему задавать не стал. Он заговорил о другом.

– А с нашим ведуном ты о Даре не говорил? – с тенью надежды в голосе осторожно спросил Рольф.

Инциус бросил на князя острый взгляд. Рука жреца непроизвольно поднялась к груди, где под одеждой висел небольшой кожаный мешочек. Осознав это, Инциус быстро опустил руку, лицо его приобрело непроницаемо-равнодушное выражение.

– С ним бесполезно говорить об этом, – нарочито небрежным тоном бросил Инциус. – Думаю, он не смог бы ничего сделать, даже если бы захотел: он всего лишь Ищущий. И потом, мы ведь не знаем еще точно – кто. Может статься, Ведовской Дар нам и вовсе не понадобится…

Рольф быстро обернулся и схватил жреца за плечо. Глаза его горели огнем мрачной ярости. Сегодня вечером Рольф был трезв, и непривычная трезвость не лучшим образом влияла на его разум: стряхнувший на время привычное хмельное отупение, князь то и дело терял равновесие, кидаясь из крайности в крайность – уныние, гнев, ярость, отчаяние, бессильная покорность судьбе и бешеная ненависть к ней же, все смешалось в его душе в жуткую гремучую смесь.

– Нет, жрец! – яростно процедил Рольф. – Я не хочу рисковать! Я и так уже слишком многое потерял в этой жизни, и на этот раз своим «может статься» ты от меня не отделаешься!

Инциус спокойно, не отводя глаз, выдержал прожигающий взгляд Рольфа. И снова князь сник под холодным взглядом жреца и, бессильно отведя глаза, убрал руку с его плеча.