просто

не может

быть!

Но это есть. Это истина.

– Спать, – криво усмехнулся. – Думаете, я усну после того, что вы мне поведали?

Старик тоже усмехнулся, в точности повторив его гримасу.

– Я дал тебе оружие. Но я бы предпочел, чтобы оно никогда не покидало ножен. – Он взял Верею под руку. – Пройдемся, вспомним старые деньки, не все же только молодым гулять при луне…

Алек понял, что разговор закончен. Он повернулся и, не прощаясь, побрел прочь.

Норик отхлебнул отвара чернолистника. Напиток остыл и был горьким, как сегодняшняя победа.

Круг спорил уже не первый час. Знакомые голоса сливались в неразборчивый гул, в наспех закрытой ране пульсировала кровь.

– Попробовать еще раз с болотниками…

– Напасть самим…

– Отступить…

– Подождать Проди…

– Да что мы, без него и сделать ничего не можем? – прорычал Оштин, дергая себя за бороду. В бою он потерял сына и племянницу и теперь разрывался между доводами разума и желанием отомстить. – Сам-то небось у себя в Полесье отсиживается…

Послышались возмущенные возгласы. Из Полесья было немало народу, и Проди все уважали за военную смекалку и хитроумие в переговорах с другими племенами.

– Белокамье надо оставить, – предложил риван Нижгорода, городка, почти не уступающего Полесью по населению.

– Мы не отступим! – прорычал чернобородый кузнец.

– Паррак, ты, должно быть, не видел, что сталось с наружными укреплениями, – буркнул Вало из Далекой Криты.