Девушка затянула царапины и подхватила меч. Майнус попятился под градом ударов, серая хламида вдруг окрасилась кровью. Лина ойкнула, опустила меч и полетела кувырком. Попыталась вскочить, охнула и села наземь. Дядя зажал края царапины, и ранка немедленно взялась коркой.

– Перестань реветь. Встань. К бою.

Какое-то время Майнус гонял племянницу по всей поляне, внезапно остановился, точно угадав момент, когда она готова была свалиться от изнеможения.

– Этот меч слишком тяжел для меня, – прохрипела Лина, разминая онемевшие от усталости мышцы.

– Вряд ли твой противник примет этот довод. – Майнус перекинул свой еще более тяжелый шинай из руки в руку, вытер правую о плащ. – К бою. Даже Алек, который все еще путается в собственных соплях, дерется лучше тебя.

– Он начал учиться раньше, и он парень!

Майнус расхохотался во все горло, Лина покраснела жарко – она только что уверяла дядю, что может биться не хуже парней.

– Это ничего не значит. Ну, почти ничего. Кстати, парень, поди-ка сюда.

Изрядно смущенный Алек вылез из кустов.

– Как вы меня ощутили? Я прятался изо всех сил!

– Запах. Недавно ты влип сапогом в горюч-воду. Если хочешь остаться незамеченным, всегда заходи с подветренной…

Майнус вдруг замолчал, потянул носом, недоуменно нахмурился. Мотнул головой.

– Уже черт-те че чудится. Ладно. Посмотрим, насколько вы хороши в паре.

Лина и Алек вздрогнули, но, оказывается, старик имел в виду поединок.

«Как странно», – думал Алек. Мечи взлетали и опускались, он читал Лину как открытую книгу, она знала все его мысли. Мягко обведя ее меч, блистающее острие хищно кинулось к плечу девушки, она легко уклонилась и ударила, метя снизу вверх. Алек парировал, придержав собственный меч мыслью.

Поединок продолжался, легкий и непринужденный, как разговор друзей, возбуждающий, как любовная игра. Лина забыла о слезах, щеки ее раскраснелись, глаза блестели.

Майнус стоял словно в оцепенении, лицо казалось угрюмой равнодушной маской и только кустистые брови над слепыми глазами ползли все выше. Люди останавливались, смотрели, завороженные опасной красотой игры стали.

А для двоих осталась только залитая светом поляна, острый блеск мечей и их бесконечная любовь.

Мечи звенели…