– Я не подведу, чеф, – заверил его Алек. – Любое, самое трудное дело. Буду верно служить племени и братьям по оружию, как завещали наши великие предки…
Некоторое время толкал вдохновенную речь, потом только сообразил, что друг заснул стоя и с открытыми глазами. Пришлось отвести его на сеновал. Была грешная мысль засунуть в песью будку, но тут появилась Лина и пресекла акт мщения.
– Что на собрании? – поинтересовался он.
– Дядя молчит, как нординг под пытками. – Девушка фыркнула, помогая завести Макса наверх, он вяло отбрыкивался. – Но я слышала, что говорили о тебе.
Она ткнула Алека в грудь пальцем.
– И если будет какое-то трудное опасное дело, только попробуй уйти без меня!
У Алека на этот счет было свое мнение, но он промолчал, почесывая ушибленную грудь. Скоро Майнус позвал его в дом круга, Лина увязалась следом.
Алек с удивлением рассматривал людей, которым предстояло «весьма трудное и ответственное дело». Это были мужчины и женщины, старики и молодые, войи, цеховые подмастерья и мастера, даже люди круга, чистокровные Фремены и воличи в первом-втором поколении.
Старик быстро перебрал гладкие пластинки бересты, сложил в берестяную шкатулку и потряс. Алеку стало здорово не по себе. Жеребьевку редко пускали в ход, обычно чтобы решить, кому из вызвавшихся выполнять почти самоубийственное военное задание.
– Те, кому выпадет Пламя… Алек, тяни первым.
Алек вытянул пластинку бересты. Потом тянули Эдмунд, Верея, Дир, старик Оор, другие знакомые и незнакомые мужчины и женщины. Все брали по одной пластинке и сжимали в кулаке, не глядя. Алек зажмурился, пытаясь угадать, что готовит ему будущее, и знал, что Лина за его спиной тоже рассматривает линии вероятностей.
Воличи одновременно разжали руки. У Алека была Пустота и Ночной Костер. Пламя!
Огонь показала Верея, незнакомый мужчина, незнакомая девушка, неродной дед Алека.
– У кого Огонь, тот будет учить на этой неделе. На следующей Ветер, потом Скала и Вода.
Алек помотал головой, ему показалось, он ослышался.
– Извините, сэнир…
Майнус поморщился.
– Ну? – недовольно буркнул он, сопя. Алек забыл, что он не любит, когда его так зовут.
– Вы сказали