– Глазастый, значитца, – сказал леший. – Хорошо. Что откушать предложите? Какой сказкой побалуете?

Шаман разложил на полотенце парующие ломти, Дик снял котелок с чаем.

– Разобрался с мушкетом? – спросил Калита, пережевывая мясной кус.

– Не сумлевайся. В раков стрелял, что по воронкам шкерятся. Не люблю я их: норы роют, корни портют. Вы-то не всех в землицу упокоили. Дождался я – добрые люди пришли, истребят этих чудищ.

– Какие люди? – спросил Шаман.

– Из-за реки. С грохоталками, топорами и пиками. Очень добрые.

– Маур! – воскликнул маг. – Послушай, дяденька леший, это же они к нам на выручку пошли. Помоги лес побыстрее проскочить, без нас их самих истребят.

– Ох ты ж! Чего рассусоливать тады? Прыгайте по лошадкам, хлопчики!

Леший замахал руками, рваный ватник распахнулся, на землю посыпались шишки вперемешку со мхом. Над лесом пронесся птичий клекот. Застывшие на зиму деревья недовольно заскрипели, но подчинились хранителю. Перед друзьями пролегла прямая просека. Маг пришпорил коня, замелькали пушистые от снега ветви.

Успели что называется в цвет. На дальнем краю поля дружина Маура рубилась с крабами. Сам барон метал жгуны, латники отмахивались топорами от наступающих членистоногих. Шаман даже залюбовался на мгновение: задний ряд дает залп из мушкетов, летят осколки панцирей, тут же передняя шеренга воинов переходит в наступление. Карательная кампания в самом разгаре. Маур не учел одного – мерзлая земля взбугрилась, из разлома показался царь крабов.

Надо отдать дружине должное: ни один не дрогнул, все сгрудились вокруг наместника, защищая его. Могучий воевода утвердился впереди, выставив перед собой жуткого вида секиру.

– Держись, Крог! – заорал Калита. – Мы идем!

Он выхватил саблю, конь рванулся вперед. Следом бросился Дик, изрыгая проклятия на голову всем порождениям моря, по ошибке живущим на земле. На одной отваге битву не выиграешь, подумал Шаман и сам поразился трезвости мышления и возможности холодного расчета. Чему-то все-таки научился за это время! Заклубился туман в пещере. Гигантская птица спикировала из поднебесья, клокоча от удовольствия: хозяин предоставил шанс разобраться с погубителями.

Изогнутые когти пронзили прочный панцирь, как яичную скорлупу. Царь крабов взмыл в воздух, увлекаемый силой, намного превосходившей мощь живого существа. Его подданные смешались, дружина пошла в атаку. Клешня на топор, пики против членистых ног. Земля дрогнула, когда с небес грохнулся массивный панцирь. Птица понеслась на бреющем полете над полем, хватая крабов, которые после гибели царя растерялись и пытались забиться обратно в норы. Но и тут их настигали шары магического пламени, арбалетные болты останавливали особо прытких. От леса послышались выстрелы мушкета – леший достал «грохоталку».