— Лучше быть жестокой, чем мертвой или изнасилованной и брошенной умирать.

— Этот человек ранен. Он тебе ничем не угрожал.

— Он солдат, разведчик. Я его видела раньше. А где появился один солдат, туда придут и другие. Если бы я впустила его в дом, а он умер, меня бы обвинили в его смерти. Лучше не иметь с ним ничего общего.

— Он человек, попавший в беду, Эмзил. Как же ты могла повернуться к нему спиной?

— Так же, как это сделали со мной. Вот как. Сколько раз солдаты здесь проезжали? Сначала, когда мой муж умирал, я просила их о помощи. Они отвечали, что я сама навлекла на себя несчастья, выйдя замуж за преступника и родив от него детей. Тем же я отвечу сейчас этому солдату. Что бы там с ним ни случилось, он сам виноват, потому что стал солдатом.

Она была права, и я не мог с ней спорить. Я вообще больше не видел причин с ней спорить.

— Завтра утром я повезу его в Геттис, — повторил я.

Она сердито поджала губы.

— А что там насчет твоих красивых слов о постоялом дворе и о том, как можно заработать на путниках, проезжающих мимо? — почти сердито спросила она. — Что насчет этого?

— Ты сама мне сказала, что из моей затеи ничего не выйдет, — удивился я. — Ты назвала дюжину причин считать это глупостью.

— Попытайся я открыть постоялый двор сама, тогда да. Но если бы за порядком следил мужчина, даже такой, как ты, постояльцы вели бы себя пристойно. Тогда могло бы получиться.

Даже такой, как я. Толстяк вроде меня, вот что она имела в виду. Едва ли мужчина в ее глазах, но достаточно большой, чтобы наводить страх на других. Я отвернулся.

— Я должен доставить его в Геттис. Иначе он умрет от воспаления. Он и так может умереть.

— В таком случае чего беспокоиться?

— Потому что он солдат. А я второй сын, и мне суждено было стать солдатом.

— Ты мне никогда этого не говорил, — сказала она так, словно я ей наврал.

Я почувствовал ее оценивающий взгляд и понял, что она сомневается в моих возможностях когда-нибудь стать солдатом. Я не стал с ней спорить.

— Да, я не совсем то, чего хотелось бы командиру, когда он думает о новобранцах. И тем не менее добрый бог сделал меня вторым сыном. Я с самого начала собирался в Геттис, узнать, не возьмут ли меня там на службу. Если я смогу стать солдатом, я им буду.

— Значит, ты просто возьмешь и уедешь завтра утром.

Я хотел, чтобы она попросила меня остаться или, по крайней мере пригласила вернуться. Я стоял перед ней выпрямившись, глядя ей в глаза, и спрашивал себя, догадалась ли она о моих надеждах.