— Так говорят, да? — пробормотал я, и мне вдруг пришло в голову, что это вполне может быть правдой.

Это многое объясняло. Я вдруг впал в уныние и удивился тому, как сильно поддерживала меня уверенность в искренней приязни Оликеи. Всего несколько дней назад я решил сказать ей, что никогда по-настоящему ее не полюблю. Известие о том, что и она не любит меня, не должно было меня задеть. Однако задело. Моя гордость истекала кровью.

— Вот. Видишь, как свет прорывается сквозь раны в пологе леса, даже от луны? Днем мне тяжело сюда приходить. У меня болят глаза и кружится голова. Теперь те из нас, кто может слушать старейших, должны приходить к ним по ночам. Это трудно. Мы знаем, что, даже если гернийцы уйдут, только много поколений спустя свет исчезнет из этой части леса и народ вновь сможет свободно здесь бывать.

Высящиеся впереди деревья казались колоннами мрака на фоне бледного лунного света. Мы подошли близко к концу Королевского тракта. Шепот стал громче.

— Видишь? — спросил меня Джодоли и пальцем ноги указал на шест с флажком, воткнутый в землю одним из топографов. — Это означает, что они намерены и дальше углубляться в лес. Однажды они уже приходили сюда и забили много таких палок в землю — их ряд уходил далеко в горы. Мы вытащили все палки. Но эти, свежие, означают, что они намерены попробовать снова.

— Да, именно так. — Я повысил голос, чтобы перекрыть шепот сотен сердитых голосов, но мои слова показались мне неожиданно громкими. Я огляделся по сторонам. — Отведи меня к старейшим, о которых ты рассказывал. Позволь поговорить с ними и услышать от них, как можно разрешить этот спор.

— Они считают, что есть только два пути. Гернийцы должны уйти. Или они должны умереть.

Холодок пробежал по моей спине от этих слов.

— Дай мне поговорить с ними. Должен же быть и другой выход. Я хорошо знаю свой народ. Они не уйдут.

— Тогда они умрут. Я говорю тебе это без всякой радости, — ответил Джодоли. — Сюда, — добавил он, прежде чем я успел что-то сказать, и повел меня на край вырубки.

Джодоли остановился, не выходя из-под покрова леса, а я двинулся вперед, словно меня влекло магнитом. Выйдя из леса, я оказался на изрытой голой земле и с благоговением осмотрелся по сторонам.

— Возвращайся назад! Возвращайся назад! — отчаянно закричал Джодоли.

Я не обратил внимания. Я должен увидеть собственными глазами, к чему привели желания моего короля.

Огромные поваленные деревья исчезли не полностью, но те их части, что препятствовали продвижению дороги, были распилены на куски и оттащены прочь. Земля под моими ногами стала желтой от ароматных опилок, смешанных с почвой тяжелыми копытами. Пни удалось выкорчевать при помощи топоров, лопат и огня. От них не осталось ничего, кроме впадин в земле. Я стоял спиной к лесу, и дорога простиралась передо мной, словно широкая улица света. Теперь я видел, что просевшие участки приводятся в порядок. Когда через несколько дней сюда прибудет инспекция, им покажут участок хорошей дороги, недавно углубившейся в лес. Полковник Гарен мог гордиться результатами.