— Почему тебя здесь нет? — требовательно спросил я.

Она улыбнулась горькой и нежной улыбкой.

— Кто-то воспользовался здесь магией железа и срубил мое дерево. Оно пало в обоих мирах; может быть, ты это заметил?

Мне стало стыдно, и я опустил взгляд.

— Но это не убило тебя.

— Нет. Но ослабило. Еще сотня лет, и, возможно, я верну четверть силы, которой обладала прежде. И тогда мы сможем целоваться и касаться друг друга, как прежде.

— Слишком долго ждать.

Она кивнула, не соглашаясь, но подтверждая собственные мысли.

— И здесь наши миры расходятся, мальчик-солдат. Через сто лет, если наш народ одержит победу, почва станет немного глубже, деревья — немного шире в обхвате, но мало что изменится еще. Будут цвести те же цветы, ветер понесет ту же пыльцу, те же бабочки будут порхать в листве. Я буду счастлива подождать ради этого сто лет. Но что будет здесь, если победу одержат захватчики, мальчик-солдат? Чего ты будешь ждать через сто лет?

Я подумал об ответе, который дал бы герниец. Широкая дорога пересечет Рубежные горы и выведет нас к морю. Король не скрывал своих намерений. Те земли были почти незаселенными. Герния получит новое морское побережье для торговли. С востока в страну потекут новые товары. Гернию ждет процветание. Появятся новые фермы, вырастут города. Ничто из этого не казалось плохим. Но теперь я уже не мог сказать с уверенностью, что новая жизнь окажется лучше старой.

— Люди смогут жить в мире и процветании. Спеки выиграют от торговли. У них будет все, что им нужно.

Она слегка надула щеки.

— У нас и так есть все, что нам нужно, мальчик-солдат. А еще у нас есть лес и деревья-предки. Когда мы потеряем эти тенистые места и любящая нас земля откроется солнцу, будет ли у нас действительно все, что нам нужно? Или у нас будет только то, что вы считаете нужным для нас?

Я не нашелся что ответить. Легкий ветерок или призрачная рука взъерошили мне волосы.

— Так что же мне делать, как ты думаешь? — спросил я, посмотрев ей в глаза.

— Ты знаешь, что я думаю. Ты знал это с самого начала.

— Ты говоришь, мне следует делать то, чего от меня хочет магия. И ты говоришь, мне уже следовало бы это сделать. Ты повторяешь это снова и снова. Но я действительно не понимаю, что это значит.

— Возможно, магия не говорит с тобой более внятно из-за того, что ты ее избегаешь. Возможно, если бы ты не сопротивлялся ее попыткам тебя наполнить, если бы ты охотнее отвечал на ее зов, ты бы уже знал, что необходимо сделать. А теперь, я боюсь, для тебя уже слишком поздно искать магию.

— Что ты имеешь в виду?