— Победа есть победа, независимо от ставок. — Маледикт поднялся и стал неторопливо потягиваться, разминая мышцы.

Джилли, наблюдавшему за этой сценой — всегда только наблюдавшему! — вспомнилось тлеющее пламя, горячая копоть, рокочущие заморские вулканы.

— Значит, вы сбросили труп с чердака, — сказал Янус. — Зачем все эти загадки? — Он схватил Маледикта за руку и попытался усадить к себе на колени.

— Я решил, что мертвый грабитель вызовет меньше разговоров, чем мертвый убийца, — ответил Джилли, когда молчание Маледикта стало затягиваться.

— Надо было подождать, — проговорил Янус.

— Ждать, вечно ждать. Твоя любимая песня. Я что, должен был затолкать его в кладовку? — Голос Маледикта вдруг сделался резким. — Или отправить записку Ласту: извините, дескать, не пришлете ли Януса мне на помощь, а то у меня в спальне труп? Меня стошнило при виде его, и Джилли было почти так же плохо. А тебя неизвестно где носило.

— Отец изменил планы и держал меня при себе до поздней ночи — просматривал отчеты по аренде земли, которой я, быть может, никогда не буду владеть; а я изображал покорного сына. Только теперь с этим покончено, — заявил Янус, пряча лицо в волосах Маледикта. Его голубые глаза разгорелись. — Твой меч достаточно острый?

— Нет, — сказал Джилли. — Нет.

— Не дразнись, — проговорил Маледикт после минутного молчания.

— Я чертовски серьезен, — ответил Янус. — Он пытался убить тебя. Нельзя позволить ему еще одну попытку. Я поднял дичь, Мэл, вынудил ее двигаться. Пора отправляться на охоту.

— Что ты сделал? — спросил Джилли.

— Я налил Амаранте вина, устроив так, чтобы она увидела…

— И что? — прервал его Маледикт. — Просто скажи мне, куда…

— В порт, — сказал Янус. — К «Поцелую Зимы» и оттуда — в Итарус, где они могут объединиться с другим человеком, желающим тебе смерти.

— С Данталионом, — договорил за Маледикта Джилли.

Казалось, Маледикту было все равно: он сидел, опустив веки, губы его изогнулись в улыбке. Человек, затерявшийся в восхитительном сне об убийстве. Он открыл глаза: в самой их глубине клубился чистый, незамутненный триумф.

— Ты сомневаешься в моих возможностях, Янус? Я зарежу Ласта, прежде чем он ступит на борт «Поцелуя».

— Ты не можешь ринуться в ночь, размахивая мечом, как какой-то варвар, — сказал Джилли и встал перед дверью, ведущей в прихожую и дальше на улицу, словно желал преградить им путь.

— Не волнуйся ты, Джилли. Тебе это не поможет — и не изменит того, что мы делаем, — проговорил Маледикт.

— Мы могли бы нанять разбойников, чтобы убить Ласта. Вырви лист из его книги, — предложил Янус.