Но и возвращение в Беловодье было для колдуна не особенно приятным. Когда он сгрузил на «кухне» продукты, Лена с милой улыбкой взиравшая на гору коробок и пакетов, неожиданно повернулась к нему и впилась ногтями в щеку, как разъяренная кошка. Роман взвыл совершенно не воинственно и отступил к двери.

– Это тебе за твой коронный фокус, – сказала она, мстительно улыбаясь.

– Я старался, чтобы все выглядело натуральным, и Стен поверил. Он поверил?

В ответ Лена стиснула зубы и беззвучно выдохнула целый каскад ругательств – все, какие только знала.

– Неужели парень справился с заданием? Молодец! Нет, честно, рад, и ни капли не ревную. Поздравляю вас обоих, ребята, – весело подмигнул ей Роман.

Затем вытащил из кармана флягу, плеснул на ладонь несколько капель и провел рукой по расцарапанной щеке. Красные полосы тут же исчезли.

– Разреши, детка, пожелать вам обоим счастья! – Колдун шагнул к Лене и поцеловал ее в лоб.

Тут же утерянная на время способность слышать чужие мысли к ней вернулась, и она даже успела уловить последнюю мысль Романа: «Как я завидую Лешке. Ему просто».

И раздражение, и гнев мгновенно истаяли. Лена взглянула на колдуна с сочувствием.

– Кстати, хочу тебя предупредить: Надя – жена Гамаюнова.

– Я уже знаю.

– Она врет. Для престижа сочиняет, – Лена не хотела верить в подобный успех соперницы.

– Нет. Это правда.

– Может быть, она не любит Ивана Кирилловича? – попыталась утешить колдуна Лена.

– Разумеется, не любит. Но это-то как раз и не имеет значения.

Роман поднял глаза вверх, к потолку, и неожиданно хмыкнул.

– Леночка, убери поскорей натюрморт, пока другие не видели.

Лена обернулась. Под потолком, зацепившись за ржавый гвоздь, висел ее собственный лифчик. Лена вспыхнула до корней волос и спешно сдернула неуместное украшение.

– Не смущайся, с кем не бывает. Я однажды пришел на свидание и промочил ноги. Пришлось повесить носки на батарею. Уходя, перепутал свои носки с носками мужа своей любовницы. Вот это уже неприятно.