Она была рада, что познакомилась с Эглдавком. Он отличался от остальных. Никогда ничего не требовал. Никогда не злился. Вольная птица, как и она. Когда они впервые повстречались на сумеречной поляне в Хрефнийском лесу, ни один не выказал страха, а ведь обоим было чего бояться. Оба впервые видели существо другой расы. Кажется, там был костер; и в его кроваво-красных всполохах кожа человека и дракуса блестела одинаково. И следующие несколько недель они с удовольствием изучали схожесть и различия друг друга. Это было время радости, время новых ощущений и взаимообмена — особенно для нее, так щедро одаренной способностями расы дракусов.

Да где же он, в конце концов? Долен оторвалась от маникюра, заломила козырек легионерки и обвела внимательным взором окрестности. Почти сразу она заметила Эглдавка на склоне, он стоял на посту. И ещё она заметил, что ветер разгулялся; папоротник раскачивался во все стороны, и волосы ее кавалера разметались. Но несмотря на поднявшийся над холмом ветер, внизу скапливалась гнетущая жара. Она не чувствовала себя так с тех пор, как материализовались великаны — тысяча демонов, вот это был страх! — казалось, в воздухе витает предчувствие... скоро прольется кровь.

Долен вернулась к своим мыслям. Ох уж эти тивенборгцы! И почему она не отговорила Эглдавка? Он ведь сам по сути не был вором. Но ведь для многих не существовало разницы между понятиями «изгой» и «преступник». А обзывать всех обитателей Воровской горы одним именем — все равно, что объединить землеройку и белуджитерия в одну категорию «животные». В этой шайке из четырнадцати членов можно было наткнуться на самые разные типажи: от гнилого Освиу Гарротики до душевных созданий — таких как она и Эглдавк... и, возможно, Иорсенвольд. Иорсенвольд нравился Долен.

Одна группа, миллион различий, и она отличается сильнее других. Разумеется, дракесса знала, что о ней говорят за спиной. Каждая злая мысль в их головах тут же по особым волнам передавалась ей в мозг. Как всегда, преобладали недоверие и страх. Люди, как и остальные недракусы, считали ее слишком уж совершенной, «высшим существом». По правде говоря, все, чего хотела Долен Катскаул — это найти с ними общий язык.

Не стоит и говорить, что ей была известна истинная причина, по которой остальные расы так сторонились дракусов; эта исключительная, своеобразная особенность, страшный секрет ее народа, который подпитывал подлые мыслишки, страхи и отторжение всех недракусов и давал почву для их...

Какого Фригга там происходит?

— ЭГЛДАВК! — выдохнула она, когда сознание захлестнула кровавая волна ужаса, а желудок налился свинцом. Вскоре весь лагерь был на ногах, поднятый пронзительным визгом дракессы.