После этого я развернулся и отправился восвояси.

Когда я вышел из музея и направился в меблированные комнаты миссис Яррингтон, мои мысли снова заполонил гротескный образ огромного черного грача. Его когти побудили мой разум сохранить этот яркий образ в стихотворных строках. Но английские грачи не известны в Америке. Быть может, ради моих читателей какая-нибудь другая птица с черным оперением послужит для этой цели…

Моя встреча с Шахматистом Мельцеля произошла три недели назад. Сегодня днем, 6 января 1836 года, я снова занимался делами в своем кабинете в конторе «Мессенджер» на пересечении Пятнадцатой улицы и Мейн-стрит, когда посыльный принес мне сложенный лист бумаги. Когда я его открыл, выяснилось, что это письмо. Почерк у автора был беспорядочный, прописные и строчные буквы налезали друг на друга. Письмо было не подписано. Судя по всему, его написал либо человек, дошедший до крайней степени отчаяния, либо паралитик, который с большим трудом управляет конечностями.

Вот полный текст:

Эдгару По. Труппа Мельцеля закончила выступления в Ричмонде и завтра утром уезжает в другой город. Если вы сегодня придете один к Монументальной церкви после вечерней службы, сможете узнать то, что вас заинтересует.

Это все. Я бросил письмо в корзину для бумаг и вернулся к своим занятиям. Но послание и его загадка пробудили мое любопытство. И вот, дождавшись вечера, ведомый яркой, почти полной луной по мощеным улицам Ричмонда, я пришел на Шокхоу-хилл.

Монументальная церковь имеет форму восьмиугольника и увенчана почти плоским куполом необычной формы. Внутри переднего портика, за дорическими колоннами, стоящими по бокам от входа, находится белая мраморная стела с именами тех несчастных, которые погибли при пожаре 1811 года. Пройдя мимо нее, я с удивлением обнаружил, что дверной засов отодвинут… Возможно, тем, кто ожидал моего прихода. Отворив дверь, я вошел.

Я не впервые оказался здесь. Это была церковь моего детства. Внутри царил полумрак, но я так часто бывал тут и знал церковь так хорошо, что по памяти мог найти каждую деталь ее внутреннего убранства. Прямо передо мной находился алтарь. Я помнил наизусть надпись, выведенную унциальными золотыми буквами над ним: «ПРИСЛУШАЙСЯ, ГОСПОДИ».

Мои шаги по выложенному плиткой полу отдались эхом, когда я двинулся вдоль рядов скамеек к алтарю. Рядом с ним по обеим сторонам стояли два больших подсвечника. Некоторые свечи горели, и в их робком пламени я увидел какой-то предмет, темнеющий перед алтарем, точно принесенный в жертву. Предмет, похожий на продолговатый ящик, над которым возвышалось некое подобие человека.