Пить хотелось, и Моран попробовала. Ничего, съедобно. Покалывает язык, освежает и немного ударяет в голову.

— Сдается мне, это — забродившее кобылье молоко, — изрек Лу, — а ты что любишь? Эльфы хлещут всяческие травы, но меня от них тошнит. Нет ничего лучше сладкого аквилейского вина!

Готовясь в путь, харматанцы-мужчины сворачивали шатры. К месту сборов подтащили широкие низкие волокуши с полозьями вместо колес. Они не вязли в песках и не опрокидывались от ветра, но и не имели крыши. Забирали все: хозяйственный скарб, шкуры, колья — в пустыне деревьев нет, поэтому крепкие палки послужат для множества стоянок. В запряженные парой лошадей повозки залезли немногочисленные старики и совсем маленькие дети, остальным кочевникам предстояло передвигаться пешком или верхом. Красавчику принесли обувь и приковали цепь к волокуше Фарсида. Насчет Амаранты у кочевника были другие планы — к ней подвели каурую кобылу.

— Тебе! — объяснил Фарсид одним словом.

Моран с сомнением посмотрела на узкий подол своей новой одежды. Фарсид достал нож, и, подрезав снизу края, с треском разорвал ткань платья с обеих сторон почти до бедер.

— Давай! — приказал он.

Седло по-харматански… Кусок кожи с одной передней лукой и без стремян, закрепленный ремнями. Амаранта никогда не ездила на таком. «У меня вообще, получится?» — подумала она и легко запрыгнула на спину лошади. Моран смутило странное и, одновременно, чувственное ощущение от соприкосновения внутренней поверхности бедер с теплой шкурой животного и мягкой замшей седла. Зато уздечка и поводья — привычные, а управлять лошадью можно коленями и без стремян.

Харматанец пристроил позади Моран свернутый кусок одного из полотнищ шатра, и с опорой для поясницы ей стало еще удобнее. Фарсид вскочил на свою лошадь, пристегнув цепочку пленницы к седлу, дал сигнал, выкрикнув нечто про Харму, и кочевники двинулись в путь. Цепь вынуждала Амаранту держаться к харматанцу одним и тем же боком и двигаться в едином ритме; вздумай она рвануть наутек или зазеваться — тут же окажется на земле.

— Невинность не потеряй, — насмешливо напутствовал Красавчик, следуя пешком с остальным обозом.

* * *

Мужчины на лошадях составляли авангард шествия, но женщины верхом не ездили. Амаранта гадала, почему Фарсид сделал для нее исключение: возможно, тому были виной слова Красавчика о мифическом клане воительниц или кочевник сам определил, что девушка — опытная наездница. Обоз растянулся в длину, отдельные всадники иногда отрывались от своих товарищей и мчались вскачь в пустыню, высматривая известные им одним ориентиры. Остальные ехали ровно и не слишком быстро.