Наконец, Кавир вытер руки и набросил на Амаранту кусок материи.

— До утра одеваться не надо, иначе ты не отдохнешь как следует. Это дети Хармы так считают. Но я-то думаю, что ты здесь все и вся перепачкаешь.

— Убирайся к демону, — буркнула Моран, отворачиваясь к стене и чувствуя себя тряпкой.

Под свист песчаного ветра она уснула очень быстро.

В стране золотых песков

В стране золотых песков

Раннее утро встретило Амаранту высоким небом отчаянно синего цвета. Харматанцы были уже на ногах и сворачивались. Обошлось без завтрака. Моран сидела на борту повозки, поджав ноги, Красавчик облокотился рядом — он был в обуви.

— Откуда ты знаешь харматанский?

— Я из Эстариса. Разве этим все не сказано? Похоже, тебе — нет. Все жители пограничной Эльфийской бухты, если не круглые идиоты, знают этот язык. Есть эймарская Аквилея: Гадара, Финиор и все острова Золотого Рога, и есть Эстарис — забытый Императором город-порт. Мы — сами по себе. К слову, у кочевников свое наречие, и я их с трудом понимаю. Но я привыкну, у меня хороший слух.

— И ты в курсе, что здесь происходит?

— А что тут такого случается, моя пери? Они просто продолжают жить, с нашим участием или без. Если ты про семью Фарсида, то могу познакомить: его мать зовут «старуха», Харита — его первая жена, а Кавир — их старший сын. Был еще один, но погиб недавно. Видишь, девицу на сносях? Это — Фати, и она всегда грустная, потому, что вдова и скоро родит второго ребенка, но уже без мужа. Маленький мальчик, путающийся у нее в юбке — внук хозяина; а еще один малец — племянник, оставшийся без родителей и усыновленный. Девочка восьми лет, которой скоро замуж — дочь Фарсида от другой жены, не спрашивай, куда она девалась, я не знаю; а девчонка лет пятнадцати — его третья по счету жена, взятая, чтобы срочно восполнить пробел в сыновьях. Харита немолода, понести не может. Сури — супруга Кавира, и они бездетны — то ли он не мужик, то ли с Сури что-то не так. Фати, как разрешится от бремени, перейдет в наследство Кавиру, вот и проверят.

Амаранта поразилась, каким-таким образом Красавчик сумел разобраться в хитросплетениях родства кочевника, да еще и имена запомнить.

— А если она не захочет? Фати?

— Моя пери, а кто ее спросит? Они же вымрут, если размножаться не будут. Я тут думал, куда нас ведут: хорошо, если в Аксаракту, этот халифат цивилизованный, Тиверия рядом, если что — и утечь можно. А если в Бефсан — то нам конец, пери. Засада в том, что Бефсанский халифат ближе, хотя путь лежит через середину пустыни. Ее пройти не каждому под силу, я могу и подохнуть.