Кулон загудел с такой интонаций, будто не верил моим словам.

– Нет, я теперь уверен: ты не просто оружие, которым можно рубить, – продолжал убеждать его я. – Ты…

Меня отвлек громкий возглас Набби:

– Десять минут до обеденного перерыва!

– О боги! – засуетился Блитцен. – Ну не могу я быстрее. Дай мне, сынок, молоточек для текстурирования.

Руки его теперь просто мелькали, подхватывая инструменты, которыми он наводил последние штрихи на свое творение, или, точнее, длинную узкую полоску сцепленных колец. Я так и не усекал пока, что это за штука, но Блитц трудился над ней так страстно и тщательно, словно от результата зависела его жизнь, как, впрочем, и обстояло на самом деле.

Сложив и сгруппировав все кольца в определенном порядке, он сложил получившуюся кольчужную ткань и, придав таким образом ей задуманную форму, запаял шов.

– Галстук! – сообразил я. – Блитцен, я понял!

– Спасибо. Заткнись, – осадил он меня и, подняв на вытянутой руке паяльную лампу, громко выкрикнул: – Я закончил!

Ровно в этот момент со стороны кузницы Джуниора послышался грохот, сменившийся тут же столь оглушительным воплем старого гнома, что вся публика повскакала на ноги.

Джуниор, уронив молот, прижал ладони к лицу и, продолжая выть, сел на асфальт. Я глянул на его рабочее место. Там остывал щербатый расплющенный в блин металл. Телохранители уже суетились вокруг хозяина.

– Проклятая тварь! – убрав ладони с лица, свирепо прорычал Джуниор, у которого из переносицы сочилась кровь. Он глянул на руки, но, видимо, трупа тяпнувшей его твари не обнаружил, потому что взревел: – Где ж она? Я ведь ее прихлопнул!

Набби и два других судьи кинули в нашу сторону хмурые взгляды. Похоже, они заподозрили, что налет насекомого-камикадзе наших рук дело. Мы трое лишь развели руками и пожали плечами. Да кажется, судьи и сами дотумкались, что нам такое было бы не под силу, даже при всем горячем желании.

– Время обеда! – объяви Набби. – Последний тайм состоится во второй половине дня.

Наша троица в темпе поела. От уныния Блитца даже следа не осталось, и он рвался скорее продолжить работу.

– Я понял, что сделаю, – елозил на месте от нетерпения он. – Поймал идею. Сынок, я теперь у тебя в долгу.

Я посмотрел на кузницу Джуниора. Телохранители буравили меня угрожающими тяжелыми взглядами и словно бы невзначай поигрывали в воздухе увесистыми кулаками.

– Замечательно, делай, – ответил я Блитцену. – Главное, дожить до конца поединка, потому что, может быть, нам придется биться за право уйти отсюда. Эх, жалко все-таки, что с нами нет Сэм.