Взгляд его упал на длинную портьеру, нижняя часть которой лежала на полу. Без раздумий он подхватил ее и перекинул через подоконник. Она свешивались на метр вниз.

Несколько монахов, у одного из которых было глубоко рассечено лицо, но кровь не текла из раны, с нечеловеческим рычанием на устах стали прорываться к Торану.

Тот уже лег на подоконник и, свесившись вниз, на руках опустился по портьере. Крепления и ткань ее трещали под его весом, но все же еще держались.

Три монаха оказались в нескольких шагах от натянутой, как струна, портьеры, и их напор, отступая под градом ударов, сдерживали только два гвардейца. К ним поспешили на помощь товарищи, вошедшие в этот момент в дверь.

Торан повис, держась за край портьеры, ноги его не доставали до каменного карниза нижнего окна. Он выступал достаточно далеко, и Торан, чертыхнувшись, отпустил руки.

В этот момент один из монахов прыгнул, повалив гвардейца, и его сабля полоснула по портьере. Сердце монаха было тут же пронзено мечом, и несколько гвардейцев бросились к окну, но взглянув вниз, облегченно вздохнули.

Падая, Торан зацепился пальцами за каменный карниз, хотя ему показалось, что руки его сейчас оторвутся от туловища, и он полетит дальше без них. Подтянувшись, под облегченные вздохи всех видевших это, выбрался он на карниз и затарабанил в закрытое окно. Перепуганные хозяева комнат тут же открыли его и шарахнулись в сторону, пропуская могучего воина с пылающими серыми глазами.

Слетев по лестнице и оказавшись на улице, Торан крикнул стоявшим там без дела гвардейцам:

– Половина в гостиницу! Ни один монах не должен выйти. Половина со мной, в порт! – и ринулся вниз по улице к морю.

Когда взревели раковины и на причале, словно из-под земли возникли первые гвардейцы, капитан шхуны, все это время стоявший на палубе лицом к берегу, почувствовал, что кто-то стоит за его спиной. Обернулся, и кровь застыла в его жилах.

Молодой человек в черной сутане смотрел на него взглядом, в котором увидел капитан никогда не тающий лед и никогда не гаснуще адское пламя. Возле него стоял ночной визитер, седовласый человек с бледным лицом. А позади них возвышались два могучих рыцаря, от которых веяло дыханием ужаса и Тьмы.

– Вот мы и пришли, – сказал молодой человек, – правда, нас четверо, но мы тебе доплатим. Отплывай!

Капитан переборол сковавший его страх и, в несколько прыжков оказавшись у борта, прыгнул в воду.

– Хорошоий ход, – равнодушно сказал Тхар, поворачиваясь к причалу, по которому бежали к шхуне гвардейцы с обнаженными мечами.

– Нам лучше уйти отсюда, – без всяких эмоций произнес Шим.