Развернувшись, я пошёл в сторону кабинета МакГонагалл, который находился на нашем же этаже и относительно недалеко от входа в гостиную, по пути рассуждая, как это у меня получается — транслировать эмоции. Ведь в легилименции нет такого приёма, есть нечто похожее с передачей своих воспоминаний, памяти о чувствах и тех ощущений, что испытывал легиллимент, но никак не трансляция эмоций напрямую. И ведь не только это. Я ещё могу и эмофон чуять и то, какие эмоции направлены непосредственно на меня. В покер играть со мной теперь бесполезно, наверное, только очень хорошему окклюменту под силу будет меня обмануть. Откуда у меня появилась такая способность? Опять Ханешь что–то не то подкрутил во время ритуала.

Как бы мне ни хотелось превратить рыжее семейство в историю, такой опрометчивый шаг сделает меня изгоем и преступником. Можно, конечно, придумать, как без следов их порешить, но я пока не готов убивать просто так, на всякий случай.

* * *

— Разрешите? — после короткого стука спросил я. — Профессор МакГонагалл, мне сказали, что вы искали меня… мэм.

— Мистер Поттер, да, конечно, проходите, — сказала МакГонагалл, сидящая за столом, и я вошёл в кабинет нашего декана.

Обстановка в комнате больше подходила кабинету работающего начальника конструкторского бюро, чем преподавателю магической школы. Непонятные графики с раскладкой каких–то формул трансфигурации на развешанных по стенам пергаментах, свитки с эссе учеников, сложенные на манер поленицы до потолка, просто гигантские стопки бумаг, различных книг и справочников громоздились везде, где только можно, даже на полу. Как она только не утонула в этом бумажном море? Казалось бы, преподаватель, а не клерк в статистическом бюро при подсчёте бюллютеней, впрочем, она ещё и замдиректора школы, а это как старший помощник на корабле, который «дуплится» за капитана во всём и в первую очередь за команду. Мда-а… Впору пожалеть нашего декана, ведь никогда не рассматривал её с такой позиции, должность действительно волчья.

После её приглашающего кивка я аккуратно, чтобы не задеть великие башни бумажной канцелярщины, просочился и уселся на единственный свободный стул напротив устало потирающей виски пожилой волшебницы. За короткий миг я было напрягся и перебрал в уме кучу догадок, с какой целью я понадобился главе нашего факультета, и последующих сценариев поведения, зависящих от того, что мне скажут, но так и не смог определиться, зачем же я ей здесь нужен.

— Мистер Поттер, до меня дошли слухи о происшествии на уроке предсказаний. Сибилла Трелони, конечно, та ещё… профессор, и каждый год предсказывает смерть какому–либо ученику с тех пор, как приехала сюда преподавать. Правда, никто из них так и не умер, и я не хотела бы дурно говорить о своих коллегах, но прорицания — это один из самых неточных разделов магии. Однако сейчас все в один голос утверждают, что вы предсказали мистеру Малфою смерть от гиппогрифа. Что вы можете сказать по этому поводу? — устало и с небольшими пояснениями, через силу, спросила МакГонагалл.