— Боже мой, — хрипит он, водя ладонями по моей спине, — ты жива, боже, ты жива!

— Я так скучала, Хэрри.

Зажмуриваюсь, а он вдруг начинает трястись. Друг плачет, я не помню, чтобы Хэрри плакал. Прокатываюсь пальцами по его прилизанным волосам и шепчу:

— Не надо, пожалуйста.

— Я думал, что потерял тебя.

— Хэрри.

— Я думал… — Он отстраняется, стягивает очки и морщится. — Думал, что больше тебя никогда не увижу, черт возьми. Как же так…

Его пальцы сжимают переносицу, а я вновь обнимаю друга.

— Это я во всем виновата.

— Издеваешься? Ты ведь спасла мне жизнь! — Его ореховые глаза смотрят на меня так пристально и искренне, что внутри все переворачивается. — Ты из-за меня…

— Замолчи. Если потребуется, я сделаю это снова.

— Идиотка.

Он смеется и плачет, и сжимает меня в медвежьих объятиях, пытаясь задушить. Но я не против. Я прижимаюсь к нему близко-близко, чтобы слышать биение его сердца. Хэрри отстраняется и неуклюже шмыгает носом.

— Черт возьми, — протягивает он, усмехнувшись, — это же невероятно, как так вышло?

— Ноа.

— Вот же старик. Не мог сразу тебя спасти?

Я хмыкаю и устало убираю с лица волосы. Думаю, он вообще не должен был спасать меня. Его помощь — ошибка. Кто знает, во что выльется очередное нарушение баланса? Не исключено, что мы еще заплатим за это. Люди совсем не учатся на своих ошибках. И даже у Смерти теперь есть собственная шкатулка совершенных просчетов.

— Помоги… помоги встать, пожалуйста.

— Конечно.

Хэйдан берет меня за руку и аккуратно поднимает с пола. Перед глазами тут же все в бок кренится, и я едва не валюсь обратно. Опускаю взгляд на окровавленную кофту.