– Дом продается вместе с коллекцией вин?

– Да, сэр.

– А могу я сейчас приобрести пару бутылок?

– Боюсь, что буду вынужден вам отказать, – виновато развел руками Патрик. – Я не ориентируюсь в

их стоимости. Да и сын хозяина не оставлял никаких распоряжений на этот счет.

– Жаль, – искренне огорчился я.

Мы поднялись в гостиную. Взгляд споткнулся об импровизированный алтарь, о котором рассказывал

Джим. В зале над камином полукругом стояли три мох портрета. Перед ними горела свеча, стоял стакан с

113

виски и блюдце с кусочком лазаньи. Винчи неотступно следовал за мной из комнаты в комнату. Его нос

почти касался моих ног, настолько близко он держался.

Я подошел к алтарю. Патрик заметно занервничал.

– Кто это? – спросил я.

– Хозяин дома, – сухо ответил дворецкий.

– Он умер?

– Да.

Выцветшие глаза дворецкого смотрели на меня с пронзительностью, в которой отражалась и боль, и

тревога, что этот человек может купить дом. Его, Патрика, дом! И отнять тем самым его кров и

воспоминания. Именно так я расценил выражение его глаз.