Но иногда он позволял себе вернуться к корням, пище, знакомой с детства. Отсюда и чизбургер, и сопутствующие гарниры.

Ему принесли всё, что он заказал, да ещё с довеском. Сняв колпачок с пластиковой бутылки с горчицей, чтобы выжать её на бургер, он увидел четвертак, вдавленный в полурасплавленный сыр.

Рванувшись со стула, с колпачком в одной руке и пластиковой бутылкой в другой, Младший оглядел узкий зал ресторана. В поисках копа-маньяка. Мёртвого копа-маньяка. И уже приготовился к тому, что сейчас увидит его: голова в крови, размозжённое лицо, капающая на пол вода, словно он только что вылез из гроба-«Студебекера».

Половина стульев у стойки пустовала, рядом с Младшим просто никто не сидел, посетители ресторана отдавали предпочтение кабинкам. Некоторые расположились спиной к Младшему, трое фигурой напоминали Ванадия.

Он прошёл вдоль всех кабинок, проталкиваясь мимо официанток, проверив всех троих. Ни один не напоминал мёртвого детектива, более того, этих людей Младший никогда не встречал. Он искал… призрак? Но мстительные призраки не ходят на ленч в рестораны.

И потом, в призраков Младший не верил. А верил он в плоть и кровь, в строительный камень и известковый раствор, в деньги и власть, в себя и будущее.

Никакого призрака тут не было. Никакого ходящего мертвяка. Было что-то другое, но что именно, он пока не знал, и для выяснения ему оставалось только одно: искать Ванадия.

Каждая кабинка располагалась у большого окна, каждое окно выходило на улицу. Ванадий не стоял и на тротуаре. Его плоское, как сковородка, лицо не поблёскивало под бледным декабрьским солнцем.

Теперь уже все посетители ресторана обратили внимание на странное поведение Младшего, все взгляды скрещивались на нём, когда он бросил на пол и колпачок, и пластиковую бутылку с горчицей. Пройдя через вращающийся турникет у края стойки, он шагнул в узкий проход за ней.

Он протиснулся мимо двух официанток-раздатчиц, мимо повара, который жарил яичницы, рубленые котлеты и бекон на открытом огне. Должно быть, на лице Младшего читалось что-то очень страшное, потому что сотрудники ресторана безмолвно пропускали его, вжимаясь в стойку.

Рванувшись со стула, он одновременно потерял контроль над собой. Волны ярости и страха одна за другой накрывали его с головой.

Он понимал, что ему необходимо взять себя в руки. Но не мог заставить себя дышать медленно и глубоко, не мог вспомнить другие эффективные методы самоконтроля, предложенные Зеддом, не мог вспомнить ни единого полезного в текущий момент вида медитации.