Роджер принял соответствующую позу, присев на корточки. Маска на его лице скалилась в непрерывном рыке. Под ней можно было видеть глаза Роджера, горевшие каким-то сумасшедшим усталым весельем. Он вытянул руки перед собой, болтая кистями.
– Гав! Тяф!
Дервент перевернул бутылку, и шампанское пенной ниагарой устремилось внутрь подставленной маски. Роджер, захлебываясь, пытался глотать, и все опять принялись аплодировать. Некоторые женщины просто зашлись в истеричном смехе.
– Харри – это нечто, правда? – спросила Джека партнерша, снова прижимаясь к нему. – С этим трудно не согласиться. Он ведь бисексуал. А бедный Роджер – голубой. Однажды он провел с Харри несколько дней на Кубе… с тех пор прошло уже немало месяцев. И теперь таскается за ним повсюду, как этот его собачий хвостик.
Она хихикнула, и тонкий аромат лилий усилился.
– Но Харри никогда не возвращается за добавкой… По крайней мере к мужчинам. Роджер просто с ума сходит по нему. Вот Харри и сказал Роджеру, что если тот явится на маскарад в костюме дворняжки, маленькой, невзрачной собачонки, то он, возможно, передумает. И Роджер оказался
Оркестр смолк. Раздались аплодисменты. Музыканты стали складывать инструменты, чтобы устроить небольшой перерыв.
– Прости меня, дорогуша, – вдруг сказала она, – но я должна кое-что… Дарла! Дарла
И она отошла от него, быстро скрывшись в жующей и пьющей толпе гостей. А он лишь тупо посмотрел ей вслед, гадая, как они вообще сошлись в танце. Момента знакомства он не помнил. События казались разрозненными. Сначала здесь, потом там, затем повсюду. Голова у него шла кругом. Он улавливал запах лилий и можжевельника. У стола с шампанским Дервент держал над головой Роджера маленький треугольный сандвич и, к величайшему удовольствию праздных зрителей, пытался заставить человека-пса совершить обратное сальто. Собачья маска вздернулась вверх. Серебристые бока вздувались и опадали от тяжкого дыхания. Внезапно Роджер все-таки прыгнул, откинув голову и стараясь кувыркнуться в воздухе. Но прыжку не хватило ни высоты, ни энергии; он неловко приземлился на спину, сильно ударившись головой об пол. Из-под маски донесся глухой стон.
Дервент первым захлопал в ладоши.
– Еще попытка, песик! Еще одна попытка!
Толпа зевак подхватила его слова, скандируя:
– Еще раз! Еще раз!
А Джек отошел в сторону, чувствуя легкий приступ дурноты. И почти упал, натолкнувшись на тележку с бутылками спиртного, которую толкал перед собой узколобый мужчина в белом пиджаке обслуживающего персонала. Нога Джека задела нижнюю хромированную полку тележки, заставив бутылки и сифоны наверху мелодично зазвенеть.