– С ней все будет хорошо, – улыбнулась Ана.

Лемон приоткрыла один глаз и зашипела от боли.

– Черт… кто меня так отделал?

– Кибернетическая машина для убийства, – ответила Ана.

– Сегодня… уже в-вторник?

– Лежи спокойно. Возможно, у тебя сотрясение мозга.

Кайзер посмотрел через ветровое стекло и зарычал.

– Ана, – сказал Иезекииль. – Иди сюда.

– Крик, дай ей воды. Но немного, иначе ее затошнит.

Ана наклонилась и поцеловала Лемон в лоб.

– Лежи, Лем. Не поднимай голову и не делай глупостей.

– Слишком… поздно, – простонала Лемон.

– Ана… – снова окликнул Иезекииль.

Девушка перебралась на пассажирское сиденье и, щурясь, вгляделась в утихающую бурю. Сквозь бледную рассветную дымку она разглядела знакомые очертания, поднимавшиеся из пустыни над линией горизонта. Кровь похолодела в ее жилах, по телу побежали мурашки. Ее вдруг захватил водоворот воспоминаний. Она, ее брат и сестры в белоснежных комнатах. Сад, полный цветов, которых нигде больше не найти. Льющаяся музыка, механические бабочки и огромная библиотека. Сильная рука отца у нее на плече. Теплые губы мамы, целующей ее в лоб. Рай на разрушенной земле.

– Вавилон, – выдохнула Ана.

Она как будто вырастала прямо из песка. Копье из стали и стекла, тщетно пытающееся пронзить небо. Облученные предметы светились только в выдуманных историях, но что-то было в этом воздухе – то ли пыль и стекло, отражающие рассветные лучи, то ли радиация, оставшаяся в руинах – от чего вся башня словно пылала. Казалось, весь город был охвачен полупрозрачным пламенем.

В отличие от Армады, руины, оставшиеся от города, и Вавилонская башня словно были частью ландшафта, поднимаясь из земли замысловатыми витками. На самом деле башня представляла собой два небоскреба, закрученные в виде спирали ДНК. В свое время она была сооружением захватывающей красоты. Но это было вчера…

Город вокруг башни давно опустел, став похожим на скелет, все окна были разбиты и покрыты ржавчиной. В небесах, где когда-то летали многочисленные топтеры и дроны-вертолеты, теперь кружил лишь одинокий облученный ворон. Сама Вавилонская башня, где некогда кипела жизнь, стояла пустой и безмолвной – ржавая могила для убитых там людей. В день, когда машины перестали гудеть. В день, когда погибла ее семья.

Ана вдруг поняла, что на глаза навернулись слезы. Девушка и не думала, что это так сильно повлияет на нее, но, увидев свой бывший дом, она все равно что увидела призрака. Все осколки ее прошлой жизни, кровь, боль и страдания были увековечены в стекле, хроме и изотопах, на разложение которых потребуется десять тысяч лет.