Раздался тихий вздох.

– Не обо мне.

Не-девушка посмотрела на Мириад, наблюдающей за ними через свою синюю линзу.

– Она где-то там, Иезекииль. Ее отец не позволил ей умереть. У «Гнозиса» были владения по всей стране. Уверена, ты знаешь, где их искать. Но здесь ее нет. – Не-девушка покачала головой. – Здесь для тебя ничего нет.

Она услышала тихий стон и посмотрела на изломанное тело Фэйт. Девушка-репликант начала понемногу приходить в себя. Раздробленные после жестоких ударов Крикета кости начали восстанавливаться. Она пошевелилась, словно новорожденный, – пальцы ее дернулись, легкие захрипели. Скоро она снова начнет двигаться. И потом…

– Думаю, тебе лучше уйти, пока они не пришли в себя, – предупредила она. – И думаю, ты не хочешь, чтобы Габриэль нашел Ану первым. А он будет искать ее, ты знаешь. А когда найдет…

Иезекииль напрягся. Его глаза превратились в щелочки от этой невысказанной угрозы. Он пристально смотрел на нее, с невысказанным вопросом на губах. Она видела его страх, видела, что он уже знает ответ. Иезекииль посмотрел на дверь, через которую вышли Лемон и Крикет. С агонией во взгляде он повернулся к не-девушке, которую никогда не любил.

– Это еще не конец, – сказал он.

– О, нет. – Она покачала головой. – Совсем не конец. Но когда мы встретимся в следующий раз, – она подняла руку к его лицу, ее прикосновение было нежным, как первый поцелуй, – не думаю, что все будет так, как хочется тебе.

Она убрала руку. А с ней и свои чувства. Позволила ярости смыть их. Он задержался еще на мгновение. Возможно, подумал о горящем саде. Или о потерянном рае. А потом развернулся и похромал по разбитому мосту, к солнечному свету, ожидающему снаружи. Она смотрела ему вслед. Каждый его шаг был рожден в борьбе с самим собой. Интересно, он ожидал такого финала? Если бы он вообще мог чего-то ожидать. Если бы он вообще был настоящим человеком.

– Прощай, – прошептала она. – Мой очаровательный обманщик.

И он исчез.

Эпилог

Эпилог

Он очнулся в темноте.

На губах был холодный медный привкус запекшейся крови. Кости захрустели, как у сломанной птички. Аварийное освещение заливало стены цветом крови, и он застонал, когда попытался подняться на ноги.

Он вспомнил, как падал. Очень долго.

– Габриэль.

Он поднял глаза и увидел ее силуэт, обрисованный светом. Ангела, прекрасного и радужного, с ореолом светлых волос, мерцающим в свете лампы за спиной. Его кровоточащее сердце заколотилось в разбитой груди, и на мгновение он подумал, что все это было сном. Что он никогда не терял ее. Что она была с ним, здесь и сейчас.