Матя криво улыбнулся. Он был бледен, высокий с залысинами лоб взмок.

— Мне нужно покинуть вас, мне, простите… я, наверное, что-то съел в дороге…

Матя был столь испуган, что и в самом деле боль в животе скрутила его так туго, что он готов был кричать.

И Сталину передалась именно эта боль. И сразу примирила его с неприятным длинным академиком, которого он, правда, еще не сделал академиком…

— Скажите в приемной, — заметил Сталин, кладя маленькую короткопалую руку на блестящую спину радиоактивного самородка. — Вам покажут.

И когда Матя вышел, Сталин добавил:

— В будущем, Николай Иванович, когда будете привозить ко мне несмелых ученых, сначала отводите их в туалет.

Чекисты улыбнулись, понимая шутку и разделяя ее.

— А теперь раскройте мне тайну, что же такое вы мне привезли?

— Это самый обыкновенный кирпич, Иосиф Виссарионович, — сказал Ежов. — Он попал как раз в центр взрыва. Так что вы можете собственными глазами убедиться в том, что температура там была высокая. И товарищ Шавло был прав, когда говорил, что все градусники полопались.

Алмазов тем временем достал из чемодана и передал наркому еще один предмет, который, будучи развернут, оказался большой неровной каплей стали. Затем последовал кусок спекшейся земли.

Сталин внимательно разглядывал каждый из трофеев и откладывал в сторону. Ежов заворачивал их в бумагу, передавал Алмазову, и тот клал их обратно в чемодан.

— Каковы результаты с живыми существами? — спросил Сталин, рассматривая главную, как бы завершающую всю серию фотографию — фотографию великого дымного гриба, поднявшегося до низких облаков.

— В зоне испытаний, — доложил бесстрастно Ежов, — живых существ не обнаружено.

Почувствовав какую-то невнятную заминку в голосе Ежова, Сталин подбодрил его.

— Продолжайте, — сказал он. — Большие дела требуют жертв. Я понимаю ваши чувства.

Он посмотрел на дверь — Шавло пора было бы вернуться. Неужели так прихватило? Или это медвежья болезнь?

— Практически все живые существа, находившиеся в пределах километровой зоны, погибли, многие сгорели без следа. Вот общая картина взрыва. В последовательности.

— А слон? — спросил Сталин.

— Слон погиб, — сказал Алмазов торжественно, будто речь шла о генерале.