— Ничего, — произнес голос. — Мы его разбудим.

Дверь распахнулась, и ко мне в спальню, словно в свою казарму, вторгся майор Тильви Кумтатон с левой рукой на перевязи, с пистолетом в правой руке, а за ним два автоматчика в форме гвардейской бригады. Из-за их спин выглядывали виноватые, растерянные рожи лакеев. «Вот так, — подумал я, — попал в плен и Наполеон. Никто не захотел жертвовать жизнью ради своего маршала — ни одна сволочь даже не крикнула, чтобы предупредить меня».

Я встал и накинул халат.

— Чем обязан, — спросил я, — такому вторжению?

— Вы останетесь здесь, — сказал майор. В его глазах сверкал фанатизм догматика.

Я стоял, возвышаясь над ним и сохраняя свое превосходство. Главное было не поддаться на провокацию. У меня здесь слишком мало людей, и эти люди ненадежны. Мои верные горцы прибудут утром.

— Вы понимаете, какую ответственность берете на себя, врываясь среди ночи в дом члена высшей палаты парламента? — спросил я.

— Парламент распущен, — ответил майор. Вся сущность простолюдина таилась в этом ответе. Он был холуем, которому дозволено поизмываться над помещиком, перед которым он пресмыкался всю свою рабскую жизнь.

— Тем не менее я надеюсь, что в этом государстве сохранились хоть какие-то правовые нормы, — заявил я.

— Если вы взяли на себя право убить беззащитного старика Фредерика, довести до смерти Васунчока, если вы с помощью бандитов торгуете наркотиками…

— Остановитесь! — воскликнул я. — Вы пожалеете о своих словах. Я надеюсь, что присутствующие здесь выступят, когда мы будем судить вас за клевету.

— Не тратьте время на парламентские речи, — съязвил майор. — Где находится план операции «Треугольник»?

— Что? — вырвалось у меня. — Он был у вас?

— Если вы имеете в виду отца Фредерика, то он успел мне все рассказать.

— Подлец! — не выдержал я. И майор не понял, что я имел в виду жалкого убийцу Джонсона. Нет, не отца Фредерика, ибо я ему не судья.

— Отец Фредерик подвергся нападению человека, опознанного нами как портье гостиницы «Эксельсиор» Самуэль Джонсон. Надеюсь, когда мы его задержим, он не станет скрывать, кто отдал приказ?

— Он будет рад оклеветать меня, — ответил я, взяв себя в руки. — У вас есть ордер на мой арест?

— Вы арестованы без ордера, — позволил себе усмехнуться майор. — В связи с чрезвычайным положением. Вы сами расскажете нам, какие объекты города заминированы вами, или придется обыскивать дом?

— Я не знаю ни о какой операции «Треугольник».

Я попытался бровями приказать лакею, глядевшему на нас, как на актеров в бродячем театре, чтобы он бежал за помощью. Тот сделал вид, что не понимает.