Увидев нас, староста поднялся и пошел вперед. И только поравнявшись с камнем, я вдруг увидел, что за ним, вытянувшись во весь рост, лежит человек. Он лежал, отвернув от меня голову, словно его сморила усталость, но гравий около его головы потемнел от крови. Крестьяне проходили, не глядя на него, словно он был плодом моего воображения. У старосты в руках был новенький автомат.

Тропинка шла по густому кустарнику, поднимаясь все выше. Потом староста отвел куст в сторону, и я увидел широкий и низкий вход в пещеру.

Староста заглянул внутрь и крикнул. Голос его отразился от скалы и вернулся, усиленный втрое. Лаво отцепил от пояса карманный фонарь и посветил внутрь. На каменном полу лежали смятые пожухшие ветки — видно, на них спали. Луч фонаря задержался на нескольких окурках, на забытой веревке, на кучке углей.

— Они ушли, — сказал Лаво, словно извиняясь передо мной.

Директор Матур

Директор Матур

Часы мои остановились. Я не знал, сколько времени. Меня могли бы и покормить, ведь заключенных следует кормить. Князя Урао увели, и он долго не возвращался. Я попытался выглянуть в зарешеченное окошко, для чего подтянул к нему койку. Но все равно видел только покрытое тучами мрачное небо. Сюда почти не доходили звуки, хотя я очень прислушивался, потому что мне казалось, что все уже ушли из города и меня забыли.

Стоя на койке, я не заметил, что дверь открылась и вернулся князь Урао. Солдат, втолкнувший его в камеру, не обратил на меня внимания и тут же ушел.

Я пригляделся к князю, стараясь обнаружить на его лице следы побоев, но следов не нашел. Князь уселся на койку. Он казался совершенно спокойным.

— Слезьте, Матур, — сказал он. — Вы загораживаете мне свет.

Я подчинился, потому что и в самом деле нелепо разговаривать, стоя на кровати.

Князь казался подавленным.

— Что-нибудь еще? — спросил я, стараясь проявить сочувствие.

— Тактическое отступление, — ответил князь, не глядя на меня. — Вынужденное отступление.

Я ждал, что он еще скажет.

— Операция «Треугольник» провалилась. — Князь загнул палец. — Заводы эвакуируются… — Второй палец замер в полусогнутом состоянии. — Но ведь Джонсона они не поймали. Они ничего не могут со мной сделать. Минирование проводил не я… — Палец разогнулся.

Князь прислонился головой к серой, плохо оштукатуренной стене и закрыл глаза. Я осмелился нарушить его размышления.

— В любой момент, — сказал я, — может начаться землетрясение. И мы будем погребены здесь заживо. В любой момент.