Манул зарычал глухо. Он мог найти лишь одно объяснение собственному сумасшествию, и знал лишь один способ его побороть. Пошарив по карманам, он нагреб горсть медяков, пересчитал, и удовлетворенно кивнул. В Северном Квартале проституток было много. Глядишь, какая и согласится за горсть меди избавить его от одиночества.

С этой мыслью оборотень уверенно зашагал дальше, углубляясь в темные, дурно пахнущие подворотни, надеясь, что у старой мамочки Джо не сменилось место работы.

Дела у Джонатино Аллиери действительно шли не плохо. За пошедший год ее скромная лачуга выросла в полноценный бордель, где работала не пара рабынь, а уже вполне свободные и своенравные шлюхи.

Как и ожидалось, память старушку Джо не подводила. Охрана, стоящая у дверей пропустила его без лишних спросов, а сама Джонатино даже снизошла до того, чтобы лично встретить в холле.

— Кого я вижу? Неужели это Май собственной персоной? — закудахтала эта дородная тетка, походкой бывалой соблазнительницы приближаясь к Маю. Мадам Джонатино была действительно запоминающейся наружности: высокая, как и все жительницы далекого запада, с ведовскими, пронзительно-зелеными глазами и копной густых иссиня-черных волос, свободно ниспадавших до самого пола. Особой же ее гордостью был пышный бюст, который выгодно подчеркивало развратное, полупрозрачное платье. Увидев его Май, машинально подметил, что за год оно абсолютно не изменилось, а потому должного эффекта у него не вызвало.

— Я вот думаю, чего в тебе все же больше, Джонатино: бережливости или скупердяйства? — улыбнувшись, спросил Май, проходя. В нос ему тут же ударил удушающий флер заморских духов, и дорогих наркотиков. От этой устрашающей смеси захотелось звонко чихнуть, но Май мужественно подавил этот порыв.

— Годы проходят, а ты остаешься все такой же свиньей! — воскликнула Джо, всплеснув руками. Впрочем, женщиной она была необидчивой: — Тебя давно не было, Май! Неужели нашел себе все-таки пассию?

Оборотень тут же нахмурился, вызвав обидный смешок Джонатино.

— Я уезжал на родину. А теперь вернулся, — ответил он.

— Вот, значит, как… — отсмеявшись, мамочка Джо подошла к стойке, прикуривая изящную трубку. — И как там, на родине?

— Не важно, я пришел сюда не разговаривать, — холодно отрезал Май, подходя и вываливая женщине найденные монеты. — Приведи мне кого-нибудь… Любую.

Мамочка Джо тут же деловито пересчитала монеты и фыркнула, выдохнув в лицо Мая струйку сизоватого дыма.

— За такие деньги я могу предложить разве что стопочку дешевого самогона, — хмыкнула она. — Сейчас уже не те расценки, Май. Шлюхам тоже жить на что-то надо, сам понимаешь…