Краем глаза Май видел, как нетерпеливо завибрировал голодный клинок охотника. Живущий своей жизнью он трепетал от предвкушения. Он призывал хозяина не медлить, но в этот раз Аллир не спешил с расправой. Он так и стоял, безмолвный, подобный статуе Ирриила в своей скорби и смятении.

— Мастер, что же вы медлите! — воскликнул один из охотников, решая вмешаться. Подойдя, он оголил клинок. Сверкнула сталь, раздался свист рассекаемого воздуха и тихий вскрик недоумения. Май распахнул глаза, с удивлением глядя на два скрещенных клинка, зависших прямо над его головой. В последний момент мужчина в алом все же решился, отбивая атаку своего подопечного.

— Мастер Аллир! Что же вы делаете?! — воскликнул охотник, отступая. Он покраснел, судорожно сжимая в руках рукоятку треснувшего клинка. Остальные воины застыли, не отрывая глаз от своего лидера.

— Мы должны допросить его, младший мастер, — неожиданно зло и как-то устало ответил мастер Аллир, пряча оружие. — Свяжите его и переправьте в темницу. Я лично разберусь с ним….

С этими словами Аллир развернулся, стремительно зашагав прочь. Не взглянул ни на кого, клоня голову к земле, отгораживаясь от мира парчой своего капюшона.

Спорить с мастером никто не решился. Парочка мастеров тут же прошептали связующие заклинания, подхватывая Мая на носилки. Рядом погрузили все еще живого, но уже доживающего последние песчинки жизни юношу-охотника. Его Май помнил, и даже испытал к нему нечто сродни жалости. Глупая смерть. Бессмысленная. Но еще глупее оказалась развязка его собственной истории. Май еле сдерживался от слез столь несвойственных ему, понимая, что смерть на этом болоте была бы во много раз милосерднее того, что заготовил для него знакомый незнакомец в алом. Увы, сколь бы Май не размышлял, он никак не мог вспомнить этого Аллира, хотя чувствовал, что уже встречал его раньше.

Было горько осознавать свое бессилие. Предчувствовать свой скорый конец. Ведь, как и всякий кот, манул в душе Мая уже чувствовал дыхание смерти. И нервничал, желая отстрочить неизбежное. Но связанный магическими путами зверь был бессилен.

Маю же оставалась только последняя прогулка, и он не хотел терять свое время на пустые сожаления. С упорством безумца он рассматривал узор серых туч над головой, и промелькивающие крыши старых зданий Северного Квартала, вдыхая как манну пропитанный вонью воздух. В тот момент он уже не обращал внимания на запах тлена, и был готов вдыхать его, смакуя.

Некогда ненавистный город стал для него каким-то откровением, радостным открытием. И только показавшиеся на горизонте стены Вороньего Гнезда отрезвили оборотня. Он попытался дернуться, скатиться с носилок. Его кто-то стукнул, обновляя силовые нити заклинаний. Они сжались сильнее, казалось, впиваясь в кожу сотнями раскаленных игл.