Аллир вздохнул, потирая виски свободной рукой, провожая взглядам фигуру Икара. Охотник скривился. Ещё на том собрании этот скаф его насторожил. Уж слишком странно было видеть выходца демонического племени в слугах у диргинаала.

Убедившись, что более ничто ему не помешает, Аллир зашёл в камеру, поморщившись от царящей в темнице вони. То, что убирать за оборотнем никто не станет, ему было понятно, но от того не менее неприятно созерцать такую нелицеприятную картину.

Оборотень лежал на полу, скрючившись на запрелой охапке старой соломы. В царящих потемках черты его тела еле угадывались, но Аллир все равно различил и его длинный хвост, подметающий пол, и топорщащиеся на голове уши.

Аллир поморщился досадливо. Даже весь в грязи, израненный и покалеченный, оборотень не выглядел монстром. Да, его уши и хвост привлекали внимание, но не вызывали ожидаемого отвращения.

— Что же вы все ходите и ходите! Дайте мне сдохнуть по-человечески, — протянул Май, подымая голову. Наткнувшись взглядом на Аллира, он примолк. Вспыхнули гневом его золотые глаза, лицо озарила хищная улыбка.

Аллир проморгавшись отступил к двери, не сводя взгляда с оборотня. За своими размышлениями он совсем потерял бдительность. Впрочем, его потаенные опасения были напрасны — оборотень был слишком слаб для атаки. Застонав, Май опустил голову, схватившись руками за живот.

— Что-то ты слишком разговорчивый, как для умирающего, — недовольно пробормотал Аллир, косясь на оборотня. Меч в его руке задрожал, дернулся хвост у оборотня.

— Ничего. Ты это исправишь, — прохрипел Май. — Ну же, давай. Я жду!

Аллир нерешительно отвёл руку, проклиная себя за слабость. Слишком много в этом оборотне было от человека. Это путало, толкало на неверный путь.

— Май… — в его душе вновь всколыхнулась совесть. Все же, он был обязан ему жизнью и не мог отрицать этого.

— Давай, не тяни! — рявкнул срываясь, оборотень. — Закончи мои мучения!

— Вот как, все же желаешь умереть? — Аллир усмехнулся криво. Меч в его руках уже не подрагивал — буквально звенел от предвкушения, невольно завладевая сознанием охотника. Теперь уже и сам Аллир не мог решить — хочет он убить, или же жажда крови принадлежит клеймору? Впрочем, тут, в темноте подземелья, в сырости и грязи, инстинкты меча взяли верх над человеком. И охотник решился.

— Будь по-твоему! — прошептал он, занося руку для решающего удара.

Меч в его руке торжественно задрожал, вспарывая воздух. Сталь нагрелась, запела, предчувствуя кровь. Но так и не пронзила сердце оборотня — кто-то, метнувшись тенью, отбил атаку, отбросив Аллира к стене.