Ксорве приблизилась.

– Что с ней? – спросила она. – Это из-за магии?

– Да. Она зашла слишком далеко. Будь она обычным магом, от нее давно осталась бы лишь жалкая кучка лопнувших внутренностей, – шепнула Шутмили, наклонившись поближе. – Она взывает к чужому божеству. Ирискаваал не отвечает. И Оранну это очень задевает, – добавила она с явным удовольствием.

Шутмили обезвредила еще одно заклятие, и Ксорве последовала за ней, чувствуя себя бесполезной. Оранна по-прежнему не замечала их, но они спрятались в тени колонн и переговаривались, не повышая голоса.

– Когда ты закончишь, я брошусь на нее, – прошептала Ксорве. – Если она будет бороться, держись подальше. Я с ней разберусь. Как только я захвачу Реликварий, мы просто сбежим, ладно? Я не собираюсь с ней болтать.

– Думаю, я достаточно наслушалась ее разговоров, – улыбнулась Шутмили, и Ксорве ощутила приступ решимости: она обязана выжить и узнать, согласится ли Шутмили на поцелуй.

Обереги исчезали один за другим. Тени в тронном зале удлинились, как будто мертвое солнце клонилось к вечному закату. Ксорве поглаживала рукоять меча, чтобы как-то занять пальцы.

– Последний плохо поддается, – проворчала Шутмили. С точки зрения Ксорве, оставшийся символ на ближайшей к алтарю колонне больше напоминал брызги крови, но Шутмили, прищурившись, пробормотала: «О, она считает себя такой умной». Она осторожно коснулась окровавленного мрамора пальцем, а затем приложила всю ладонь.

– Как только я начну обезвреживать его, он попытается взорваться. Себя я защищу, но ты должна держаться подальше. И лучше изолировать его. – Она отошла от колонны в сторону Ксорве, встала на колени и начертила линию на земле. В воздухе возникло мерцающее пятно, тепловая завеса, отделяющая Ксорве и остальную часть тронного зала от Шутмили, колонны и алтаря за ними. – Вот так. Это даст мне время, чтобы стереть ключевой знак. Но как только я начну, я не смогу остановиться. Будь осторожна.

– Не торопись, – сказала Ксорве. – Я прослежу за ней.

Оранна у алтаря замолчала. Склонившись над чашей, она окровавленной рукой придерживала другую такую же окровавленную руку. Ее глаза невидяще смотрели вперед.

Когда Шутмили приступила к работе над последним оберегом, колонна задымилась. Сначала дым был тонким, как пар, вырывающийся изо рта в морозный день, только красным. Воздух за барьером побагровел. Оранна и алтарь казались силуэтами в красном тумане.

– Все хорошо? – спросила Ксорве, не уверенная в том, что Шутмили ее услышит. Барьер сдерживал дым, будто он был из стекла.