– Нет, – сказала Оранна.

– Дальше этого места я не заходила, – сказала Ксорве. – Куда нам идти?

– Вниз, – сказала Оранна. – Думаю, подойдет любой проход. Нам нужно вниз.

Они обошли яму. Ксорве помнила правила прохождения обычных лабиринтов, поэтому они выбрали крайний левый проход. Тишину нарушали лишь шорох шагов, их собственное дыхание и время от времени звенящие капли воды.

Туннель раздвоился, затем еще и еще, узкие проемы то расширялись, то сливались в случайном порядке. Иногда можно было свободно идти друг за другом, а иногда приходилось протискиваться боком. У Ксорве возникло неприятное чувство, что они ходят кругами.

– Истончение, – шепнула она.

– Да, – сказала Оранна. – Не поддавайся.

Присутствие Неназываемого чувствовалось все сильнее. Он не нападал на них. В этом не было необходимости. Они словно зашли в море, сначала погрузившись по пояс, а затем уже по шею.

Через некоторое время Оранна начала молиться.

– И надлежит им вырезать язык, дабы вознести хвалу Невыразимому. Да запечатают им уста, да возликуют они, голодая, – говорила она. Молебен Неназываемому был не самым жизнерадостным, но зато знакомым. Ксорве думала, что Оранна читает его, чтобы успокоиться, но тут пришел ответ.

Из тьмы впереди шептал чей-то голос:

И надлежит им выколоть глаза, ибо нет в них правды. Смертный зрит не очами, но уничтожением.

Оранна подняла голову и улыбнулась, будто приветствуя старого друга.

– Да будем мы тому свидетелями, ибо имя тебе – опустошение.

Наконец, туннели, подобно тому, как сосуды несут кровь к сердцу, вывели их в большую пещеру. Алхимический фонарь потускнел, сдавшись перед непроницаемой тьмой. По изменившемуся звуку эха они поняли, что перед ними пустота. Но они не чувствовали себя свободными в этой великой пустоте, потому что там был кто-то, парализующий волю, и самое пространство вокруг казалось искривленным.

Сердце Ксорве бешено билось в груди. Искривление каким-то образом давило ей на легкие. Она судорожно пыталась вздохнуть. Здесь, глубоко под горой, во тьме, находился трон Неназываемого.

Шепот затих. Наступила тишина, а затем пространство заполнил тихий шелест, похожий на взмах крыльев мотылька, шуршание ткани о камень или опадающие листья.

Оранна подняла фонарь – тронный зал отнюдь не был пуст. Вдоль стен пещеры, на уступах и галереях, выстроились мертвые, обратившись лицом к нарушительницам спокойствия.