Как же он ошибался…

– Вам было необходимо найти адапта, – говорит леди Гудгласс, – потому что тогда бы вы твердо знали: кому-то из них удалось выжить. Итак, вы получили ответ. И что сейчас чувствуете?

Отметины на черепе Урсулы – следы хирургических операций, это Графенвельдер понял еще при первой встрече. Оказывается, это совсем не та хирургия, что применяется для удаления имплантатов. Адапта превратили в человека. Ей бы ничего не стоило избавиться от шрамов, но она предпочла их не прятать. Только теперь Графенвельдер сообразил, что это было частью игры, в которую его втянули.

– Не то, чего мог бы ожидать, – отвечает он.

Леди Гудгласс понимающе кивает:

– Вы получите заслуженное наказание, Карл. Но это будет не смерть.

Мерзавка играет с ним, как кошка с мышью. Дает ему подержаться за надежду, прежде чем отобрать ее окончательно.

– А почему? – спрашивает он.

– Потому что мертвый экспонат – плохой экспонат. Когда мы здесь закончим, я передам вас в хорошие руки. – Она поворачивается к паланкину. – Пора вам кое-что объяснить. Я солгала насчет мужа. Эдрик был добрым человеком, заботился обо мне, любил. И делал большие деньги на мне – на той, кем я тогда была. К сожалению, он не увидел меня такой, какая я сейчас. Эдрик скончался в первые месяцы чумы.

Графенвельдер молчит. У него нет слов, нет вопросов.

– Наверное, вам хочется узнать, кто в паланкине, – продолжает леди Гудгласс. – Вскоре он выйдет. Правда, ненадолго – для него опасны споры чумы, очень уж много в нем механики. Но это обстоятельство не мешает ему выполнять работу, которую никто не умеет делать лучше него.

Шипит клапан, весь перед паланкина поднимается на блестящих поршнях. И первое, что видит Графенвельдер и что вызывает у него вопль ужаса, – это серебристая рука, сжимающая черную шляпу-хомбург.

А в следующий миг появляется лицо.

Последний экипаж «Лакримозы»[18]

Последний экипаж «Лакримозы»[18]

Проснись! Давай же! Очнись! Знаю, что не хочешь, но важно, чтобы ты постиг происходящее с тобой и – это не менее важно – чтобы понял, что случится дальше. Я знаю, ты не привык выполнять чужие распоряжения. Обычно все иначе. Поможет, если и дальше я буду называть тебя капитаном? Ладно, пусть будет официально. Проснитесь, капитан Рашт. Нет, не сопротивляйтесь. Только себе хуже сделаете. Вот так. Я немного ослаблю. Совсем чуточку. Теперь дышать легче? На вашем месте я бы не тратила силы на болтовню. Да, я знаю, что у вас куча вопросов. Но прошу, не совершайте ошибку, не тешьте себя фантазиями, будто болтовня хоть как-то вам поможет. Нидра? Да, это я. Хорошо, что вы достаточно пришли в себя и смогли вспомнить, как меня зовут. Ленка? Да, Ленка жива. Я займусь Ленкой, я же обещала. Нашла ли я Тетереву? Да, я нашла Тетереву. Но выяснилось, что от меня было мало проку. Я с интересом выслушала все, что она сказала. Вам бы тоже понравилось, я так думаю. Что ж, до этого мы еще дойдем. Как было сказано, вы должны понять, что случится дальше. В некоторой степени это зависит от вас самого. Правда, правда. Я не настолько жестока, чтобы лишить вас полностью власти над вашей собственной участью. Вы хотели прославиться, сделать что-то такое, что поразит другие корабли и другие экипажи. В общем, войти в историю. Пусть они запомнят Рашта с «Лакримозы», говорили вы. Дерзайте. Все в ваших руках.