В последнюю ночь в лагере Майкл достал откуда-то бутылку виски. Он нашел ее в многоквартирном доме, когда ходил по городу в поисках инструмента и одежды. Пробка была запечатана, а стекло бутылки покрылось таким слоем пыли, что он походил на слой земли. Они сидели у костра, и Майкл первым попробовал его.

– За тех, кто не с нами, – сказал он, поднимая бутылку и делая хороший глоток.

У него задвигался кадык, он закашлялся, но на его лице появилось торжествующее выражение.

– О, тебе это понравится, – с трудом сказал он, протягивая бутылку Эми.

Эми отпила немного, чтобы лучше ощутить вкус, а затем, как до этого Майкл, запрокинула бутылку и наполнила рот виски. Богатый вкус с оттенком дыма вспыхнул на ее языке, наполняя ее рот и нос теплом и пощипывая.

Майкл с любопытством поглядел на нее, приподняв брови.

– Лучше не торопись, – сказал он. – Ты ведь пьешь скотч стадвадцатилетней выдержки.

Эми сделала второй глоток, наслаждаясь вкусом.

– У него вкус… прошлого, – сказала она.

На следующее утро они свернули лагерь и отправились на юг, через парк, а потом по Восьмой авеню. Дойдя до берега, погрузили в «Наутилус» последние из припасов Майкла. Сначала он пойдет до Флориды, там пополнит припасы, потом длинный переход до побережья Бразилии, вдоль берега, и дальше, пока он не достигнет Магелланова пролива. Пройдя его, снова сделает остановку, чтобы отдохнуть и пополнить припасы в последний раз, и пойдет дальше, через южную часть Тихого океана.

– Ты уверен, что сможешь найти их? – спросила Эми.

Майкл беспечно пожал плечами, они оба понимали, насколько опасно то, что он затеял.

– После всего, что было здесь, может ли быть еще тяжелее?

Он замолчал, осторожно глядя на нее.

– Я знаю, что ты считаешь, что не можешь отправиться со мной… – начал он.

– Не могу, Майкл.

Он тщетно искал нужные слова.

– Просто… как ты дальше тут будешь жить? Совсем одна.

У Эми не было ответа, по крайней мере, такого, чтобы он выглядел осмысленным для Майкла.

– Придется постараться.