Но самым важным среди этих снов был сон о Роуз.
Он начался в лесу, туманном и темном, как в детской сказке. Она охотилась. Осторожно скользя в густых кронах деревьев, почти летя, с луком наготове. Отовсюду доносились тихие звуки и шорохи мелкой дичи в траве и кустах, но цели ускользали от нее. Как только она засекала место, откуда донесся звук – хруст ветки, шуршание сухих листьев, звук сразу же перемещался ей за спину, будто лесные обитатели играли с ней.
Она оказалась в другом месте, на открытых полях с высокой травой. Солнце село, но еще не стемнело. Чем дальше шла, тем выше становилась трава. По пояс, потом по грудь. Свет вокруг – мягкое слабое свечение – не менялся, и у него не было определенного источника. Она услышала где-то впереди другой звук. Смех. Радостный и веселый смех маленькой девочки.
– Роуз! – закричала она, инстинктивно поняв, что это голос ее дочери. – Роуз, где ты?
Она ринулась вперед. Трава хлестала ей по лицу и глазам. Сердце сжалось от отчаяния.
– Роуз, я не вижу тебя! Помоги мне найти тебя!
– Мама, я здесь!
– Где?
Алиша уловила какое-то движение, впереди справа. Промелькнувшие рыжие волосы.
– Сюда! – дразнила ее девочка. Она смеялась, играя. – Не видишь меня? Я же здесь!
Алиша ринулась к ней. Но, как и звери в лесу, ее дочь, казалось, была везде и нигде. Ее голос доносился отовсюду.
– Я здесь! – певучим голосом кричала Роуз. – Найди меня! Подожди меня!
– Найди меня, мама!
Внезапно трава исчезла. Алиша оказалась на пыльной дороге, уходящей вверх по небольшому холму.
– Роуз!
Молчание.
– Роуз!
Дорога манила ее вперед. Она шла, и у нее появилось ощущение, что это за место. Оно вне мира, ей известного, и в то же время его часть, скрытая реальность, которую можно заметить краем глаза, но в которую нельзя попасть в этой жизни. С каждым следующим шагом ее тревога ослабевала. Будто некая невидимая сила, милосердная, вела ее туда. Она взошла на холм и снова услышала далекую музыку смеха ее дочери.
– Иди ко мне, мама! – напевала девочка. – Иди ко мне.
Алиша добралась до вершины холма.