Хью презрительно перевел взгляд с Когсвелла на резервуар. Там лежал Дон Бервик: холодный, неподвижный, мертвый. Индикаторы указывали полное отсутствие пульса и температуру 1,1°.

Джина стояла спиной к резервуару; Айвали Трембат схватила стул, стоявший сбоку у стены. С другой стороны доктор Когсвелл уставился на Хью, как загипнотизированная лягушка.

«Убирайся отсюда, Хью! – прошептала Джина. – Или я тебя убью…»

Глаза Хью вспыхнули: «Никто меня не остановит! Я – новый Мессия!» Он сделал шаг вперед. Когсвелл издал хриплый вопль и набросился на него. Размахнувшись длинной костлявой рукой, Хью ударил Когсвелла по покрасневшей щеке. Отброшенный, Когсвелл ударился головой о стену и соскользнул на пол. Хью снова двинулся вперед.

Джина забежала за резервуар. Айвали замахнулась стулом, но кто-то за спиной Хью вырвал его у нее из рук.

Джина сдвинула стеклянную крышку резервуара и выхватила пистолет из кобуры Дона; холодный металл обжег ее пальцы. Она прицелилась, нажала на курок. Ничего не произошло. Хью рассмеялся, нагнулся, взявшись за нижние края резервуара, и попытался опрокинуть его. Но резервуар был закреплен болтами на основании. Хью напрягался и глупо кряхтел. Джина взглянула на пистолет, лихорадочно нащупала рычажок предохранителя, подняла его и снова прицелилась. Хью нагнулся над резервуаром и схватил холодную руку Дона.

Джина выстрелила. Пуля попала проповеднику в плечо; он поморщился, но, казалось, тут же забыл о боли. Он вытаскивал Дона из резервуара. Замерзшее тело перевалилось через край стеклянный край и с влажным шлепком упало на пол.

Джина шагнула вперед, прицелилась и выстрелила. Хью изумленно схватился за живот. Джина продолжала нажимать на курок, раз за разом. Колени Хью задрожали. Из отверстия в его шее хлынула кровь. Его колени подогнулись, он свалился и растянулся на полу, как прихлопнутый мухобойкой богомол. Джина направила дуло пистолета на лица последователей проповедника, теснившихся у входа в лабораторию. Те стремительно отступили, толкаясь, пригибаясь и налезая друг на друга, как жуки в банке.

«Джина! – позвала Айвали. – Дом горит».

Из прихожей послышался крик: «Пожар!» Айвали подбежала к Когсвеллу и попыталась поднять его на ноги. Доктор хрипло и судорожно дышал, но не приходил в сознание. В прихожей началась было какая-то суматоха, тут же сменившаяся странной тишиной. Затем послышались торопливый панический топот и вопли, вызванные скорее ужасом, а не болью.

Айвали выбежала в прихожую – Джина заметила отблеск пламени. На какое-то мгновение серебристые волосы и мертвенно-бледное лицо женщины-медиума словно покрылись позолотой. Она обернулась к Джине: «На крыльцо мы не выйдем».