Со скоростью мелькнувшей мысли Дон оказался на крыльце дома номер 26 по улице Мадрон. Кругом теснились многочисленные сплющенные гомункулы в форме человеческих силуэтов, с прикрепленными к ним наподобие воздушных шаров качающимися невесомыми, хрупкими душами. Все они были полупрозрачными, бесплотными – все, кроме одной. Высокая и плечистая душа Хью Бронни полыхала внутренним огнем. Гомункул Хью Бронни поднялся на крыльцо; его душа – пусть это была «душа», за неимением лучшего наименования – посмотрела Дону в глаза.

«Уходи!» – приказал Дон.

Душа Хью открыла было рот, но гомункул у нее под ногами перекрыл естественный канал умственного сообщения, проигнорировал приказ и постучал в дверь.

Дон мысленно перенес себя в лабораторию и наблюдал за тем, как гомункул Хью Бронни промаршировал внутрь. Дон попытался обратиться к деликатному призраку над гомункулом Джины, но она была слишком поглощена происходящим, слишком возбуждена.

Гомункулы перемещались подобно блестящим каплям ртути. Дон Бервик рассмотрел свое собственное тело – мертвое, но еще способное жить. Он попытался закрепить ноги в этом холодном гомункуле, но ступни соскальзывали и не удерживались.

Гомункул Хью Бронни уничтожил гомункула Дона Бервика. Призрак Джины извивался, переливаясь всеми цветами радуги. Ее гомункул схватил пистолет.

Дон слышал выстрелы, как глухие щелчки, как стук камней, столкнувшихся под водой. Душа Хью, казалось, вздувалась, искрилась, приобретала вес. Это чудовищное, угрожающее видение выглядело, как Хью, но становилось еще жестче, сильнее, мускулистее. Лицо призрака оставалось лицом Хью – но таким, каким, по-видимому, представлял его сам Хью: решительно твердым, лихорадочно восторженным, непроницаемо неуступчивым.

Гомункул Хью был мертв. Душа Хью Бронни освободилась и двинулась к Дону. На какое-то мгновение они встретились глазами.

Хью протянул к Дону мощные руки, Дон отмахнулся от них. Соприкосновение было вполне ощутимым, но эластичным, упругим, как столкновение кусков плотной резины.

Хью отвернулся и пропал. Дон повернулся, глядя снаружи на дом, охваченный огнем. Люди, сотрудничавшие с ним – где они? Когсвелл?

«Привет, доктор! – сказал Дон стоявшей рядом бледной душе. – Надо полагать, вы умерли».

«Да, – кивнула душа доктора Джеймса Когсвелла. – Это оказалось легко и просто, не правда ли?» Душа Когсвелла смерила Дона слегка удивленным взглядом: «Надо сказать, вы выглядите сильным и плотным! Потрясающе!»

«Мы хорошо поработали, – отозвался Дон. – В меня верит множество людей».

«Но в меня-то почти никто не верит! – с удивлением воскликнул Когсвелл. – Тем не менее, я здесь!»