«Нет, сэр. Я всего лишь улыбнулся своим мыслям».

«Что вы находите смешного в мысли о моей безвременной кончине, хотел бы я знать?»

«Это была бы величайшая трагедия, сэр. Но я размышлял скорее о преобладающем в наше время предрассудке – точнее говоря, об убеждении в существовании субъективного космоса».

Генри Белт сделал пометку в красной записной книжке: «Не имею ни малейшего представления о чем вы говорите, прибегая к таким витиеватым и неудобопонятным словоизлияниям, господин фон Глюк. Очевидно одно: вы вообразили себя философом и полемистом-диалектиком. Не вижу в этом ничего зазорного – в той мере, в какой ваши замечания позволяют вам скрывать злорадство и нахальство, каковые я не переношу даже в гомеопатических дозах. В том, что касается преобладающих в наше время предрассудков, только недалекий человек рассматривает себя как вместилище окончательной истины. Насколько я помню, персонаж небезызвестной пьесы Уильяма Шекспира, а именно Гамлет, разъяснил нечто в этом роде своему приятелю Горацию. Мне самому привелось видеть самые странные и страшные вещи. Следует ли считать их галлюцинациями? Чем они были вызваны? Моими собственными мыслительными процессами? Или какими-то внешними космическими манипуляциями? Кем или чем, в таком случае, порождались эти манипуляции? Понятия не имею. Поэтому рекомендую осторожно, прагматически подходить к явлениям, природа которых еще неизвестна. Хотя бы потому, что воздействие необъяснимого переживания вполне может повредить слишком слабый ум. Я достаточно ясно выражаюсь?»

«Кристально ясно, сэр!»

«Хорошо. В таком случае вернемся к нашим баранам. На борту корабля каждый кадет несет вахту вместе с одним из пяти других, поочередно. Надеюсь, таким образом удастся избежать формирования особых дружеских отношений и сговоров. Меня раздражают любые договоренности за спиной у других, и они будут отмечаться надлежащим образом.

Вы уже осмотрели корабль. Многослойный корпус состоит из литиево-бериллиевого сплава, изоляционного пеноматериала, стекловолокна и внутреннего покрытия. Он очень легкий, и его жесткость обеспечивается давлением воздуха, а не прочностью, свойственной материалу как таковому. Таким образом, у нас достаточно свободного пространства для того, чтобы каждый мог вытянуть ноги и при этом не заехать пяткой в нос другому.

Капитанская каюта – слева; заходить в мою каюту не разрешается ни в каких обстоятельствах. Если вы желаете со мной поговорить, стучитесь. Если я появлюсь, мы поговорим. Если не появлюсь, уходите. Справа – шесть небольших кают; их можете распределить между собой по жребию. Каждый из вас имеет такое же право, как и я, запрещать другим любое вмешательство в личную жизнь. Храните личные вещи в своих каютах. Общеизвестно, что я не раз выбрасывал в космос предметы, оставленные без присмотра в кают-компании.