— Мне уже не больно, Саша, не беспокойся, — девушка заметила тревогу в моих глазах и поспешила успокоить. — Я уже думала про все это, и не однажды. Последний раз совсем недавно, только что, пока ждала тебя. Я ведь знала, что ты придешь. Да, не очень приятно ощущать себя дурой, и я уже по этому поводу успела поплакать, так что опять и по тому же поводу не буду. Ты сейчас все по полочкам разложил, все мои мысли, которые я так и не додумала до конца, мне было просто страшно доводить свои размышления до очевидного финала. Но, знаешь, я думала и про другое. Ну, и пусть! Пусть меня обманули, пусть я самая дурацкая дура в мире, во всех мирах, пусть! А разве я сама не этого хотела? Дикий, первозданный мир, детская мечта Эййуиль — вот он! И я здесь. И… и я почти благодарна этим, обдурившим меня Игрокам. Я ведь получила не только свою детскую мечту, а гораздо больше! Здесь столько хороших, замечательных, настоящих людей, самых разных — землян, чаокота, ниаи. Сам посмотри! Одновременно непробиваемо спокойный и кипящий эмоциями Каучаториши. Наши отважные молодожены — Даша и Пуатошричи, которые нашли и спасли здесь друг друга. Моя милая подружка — Татьяна, тоже самая счастливая из всех жен. Любимая сестренка — Снежана. Все они живут настоящей жизнью, пусть дикой и опасной, пусть! Но таких людей и такой жизни в стандартных мирах просто нет. И я тоже получила свой шанс — прожить эту жизнь так, как хочется мне, по-настоящему. И.., — Анжела закрыла глаза и улыбнулась, — самое главное — ты. О таком я даже и не мечтала, — девушка привстала, забралась ко мне на колени, доверчиво прижалась, обняла и нежно зашептала на ушко. — Ты, такой смешной и забавный, такой занудный и гениальный, такой осторожный и храбрый, такой нежный и заботливый, и ты мой, мой личный, любимый бог, мой, мой! И пусть Игроки продолжают играть в свою дурацкую Игру, там, далеко, и здесь. Пусть вставляют друг другу палки в колеса и восхищаются своей самоценностью, плевать. А если попробуют это сделать с нами, то мы их дисквалифицируем, и очень болезненно, правда? У нас уже есть то, самое главное, что мы никому и никогда не отдадим — мы нашли друг друга и мы вместе, — и, вопреки своему недавнему обещанию, Анжела заплакала.

Впрочем, она ведь сказала, что не будет плакать от обиды, так что свое слово она сдержала. А слезы, слезы, которые текли из ее прекрасных глаз, были слезами радости и счастья. Я крепче прижал к себе свою рыдающую жену и целовал, целовал, снова, как тогда, в первый раз, чувствуя вкус соли на губах, ощущая, как бьется ее сердце и трепещет прижавшееся ко мне тело.