— Фу, плохая собака, — выдавила из себя сквозь душивший ее смех девушка. Она догадалась о подтексте моего нападения и теперь каталась по песку, безуспешно борясь с приступом безудержного веселья. — Ну, извини, Саша, не думала, что моя аллегория окажется такой понятной и удачной. И небезопасной, чуть не покусали. Я ничего такого в виду не имела, правда. Для самой неожиданно получилось, — Анжела немного успокоилась, но продолжала, время от времени, улыбаться и хихикать.

— А знаешь, ты, наверное, права, даже если и не специально. Именно поэтому я, в свое время, так и не стал инженером. Времена Архимеда и Леонардо да Винчи давно прошли. «Аэроплан — не машина, его рассчитать нельзя», — процитировав это бессмертное изречение одного из инженеров завода «Дукс» начала XX века, я вздохнул. — На этом и закончилась золотая эра изобретателей. Допуски, посадки, расчеты на прочность и вероятность отказа, цифровое моделирование. Все меньше в этой профессии становится человеческого и все больше компьютерного труда. Наверное, тот итог, к которому пришли в стандартных мирах, закономерен. Но здесь все совсем не так, понимаешь?

— Наверное… Но мне этого не понять, и Игрокам тоже, привитое с детства мировоззрение так просто на помойку не выкинешь. А ты, вообще-то, бог, так что имеешь право делать, что хочешь и как хочешь, хоть изобретать, хоть кусаться. Вот, пожалуйста, наслаждайся, — Анжела протянула мне запястье, как бы предлагая впиться в него зубами и умильно зажмурилась, демонстрируя мнимые страх и покорность.

— А ведь это очень важно, на самом деле. Чужое мировоззрение понять тяжелее всего, а я, кажется, многое понял. Про Игроков. Спасибо, — я не стал больше кусаться, а нежно поцеловал протянутую руку. — Значит, прогрессорством они заниматься не будут, если только не загонять их в угол. Как крысу, которая будет драться до конца, используя любые методы, если не оставить ей пути к отступлению.

Я думал. Анжела сидела рядом, так и оставив свою руку в моей, она иногда судорожно сжимала пальчики и, при этом, вздыхала. Ее явно что-то еще беспокоило, но она, то ли боялась начать разговор, то ли не знала как. Очередное пожатие, больше похожее на щипок, окончательно оторвало меня от составления плана действий. Ладно, попозже. У меня еще вся ночь впереди и большая половина завтрашнего дня, а раньше «Индевор» готов все равно еще не будет. В том, что у нашего кораблика после дефектации будет очень много работы, я уже не сомневался. Я переключил внимание на свою озабоченную подружку. И, судя по последнему щипку, озабоченную очень сильно. О возможной причине я даже догадывался. Надо ей помочь, иначе она никогда не решится.