Марика зажмурилась.

«Пьентаж — это просто инструмент. Проводник. Амулет с волком…»

Она широко распахнула глаза.

Далеко за рекой Волк вскочил на лапы и вильнул серым хвостом. Он был готов. Давно был готов.

Помоги мне, — подумала Марика — и тут же ощутила, как кольнуло до того мертвые, пустые ладони. В тоже мгновение боль прожгла внутри, наверху живота под ребрами, и она стиснула зубы.

Облака пыли приблизились.

Марика повела кистями рук, собираясь развести их, чтобы ударить заклинанием при первой необходимости — цепь тут же натянулась и наручи врезались в запястья. Марика досадливо дернула их, но тратить на цепи силу, едва теплившуюся в ладонях, она не хотела.

Волк ждал.

«Хорошо, — подумала Марика, криво усмехаясь. — Хорошо — что Дор меня не видит».

Она слегка наклонилась вперед, выставив одну ногу, и скрестила перед собой руки, повернув ладони к лицу.

Из желтой песчаной пыли показались всадники.

Марика раскрыла ладони.

Руки вспыхнули — и показалось, будто изнутри, из живота, вытаскивают канат, тянут и тянут из бесконечности, из темной ледяной пустоты…

Из-за реки потянулся туман, густой, плотный, прохладный и влажный, пахнущий хвоей… Пахнущий Лесом. Он клубился по земле, поднимаясь все выше, оттесняя сухую горячую пыль. Где-то там, на границе тумана и пыли, собиралось все больше всадников, и пятна их ярких тюрбанов вспыхивали в неясном мареве.

Из-за реки донесся вой.

Руки дрожали. Ладони горели невыносимым огнем, и канат, что протягивали через Марику, становился все толще, раздирая и разрывая ее изнутри, превращая ее саму в ту силу, что пылала в руках.