— Что привело в мой дом незваных гостей? — спросил я.

— Они не говорят на общем языке, — сказал Матео.

В подтверждении его слов заговорил старший. Этот язык я уже слышал и от Матео, и от Тали. Только на нём они чаще ругались. Сейчас в незнакомых словах можно было уловить какую-то просьбу или даже требование.

— Они хотят жертву, — сказал Матео, с силой сжимая рукоять кинжала. Я даже испугался, что он его сейчас расколет в ладони. — Любую жизнь, которая поможет им продолжать их миссию.

— А что именно за миссия? Спрашиваю только из любопытства.

— Они не говорят. Посмотри им в глаза. Видишь? Думаю, что они просто не могут больше уснуть и боятся смерти. Или не хотят больше спать.

Матео сказал что-то на языке древних, отчего воздух вокруг ощутимо завибрировал. Лица гостей не изменились. Хотя нет, у молодого в глазах мелькнуло нетерпение, но лишь на долю секунды. Матео поднял руку с кинжалом, указывая в небо, затем на ворота, добавив ещё несколько фраз. Старший оглянулся, затем посмотрел на нас так, словно мы глупые дети, ничего не понимающие в жизни и наивно вмешивающиеся в дела взрослых.

Стоявший слева от меня Матео просто исчез, чтобы в ту же секунду появиться перед старшим, вонзая ему каменный кинжал в глаз. Всё произошло мгновенно, а я даже не успел почувствовать намерение нанести удар. Проклятый скосил второй глаз на рукоять кинжала и осыпался мокрым песком на холодную землю. Порыв ветра подхватил тяжёлый с виду песок, метнув его в сторону уже рассыпающегося золотыми искрами Матео, и они закружились в водовороте, чтобы через секунду растаять в холодном воздухе. Второй гость посмотрел на меня, затем опустился на корточки, поставил перед собой сумку и достал из неё глиняный кувшин, украшенный замысловатыми узорами. Я его где-то уже видел, даже крышка мне показалась знакомой. И только когда он полностью вытащил кувшин из сумки, поставив на землю рядом, узнал. Мне его показывал чернокожий марид, когда я выкупал брата Монны. Голову даю на отсечение, что это тот самый горшок. Интересно, откуда он у этой парочки? И я прекрасно помню, как марид говорил, что кувшин может втянуть в себя воздух в большом радиусе, наверняка вместе с золотой пылью раваны. Забыл только, как он называется.

С моего запястья на землю упало последнее кольцо первой струны, и она как змея побежала по холодному камню, выстреливая в равану. Несмотря на то, что всё было сделано быстро, проклятый её заметил. Когда струна рванула вверх, он просто рассыпался, словно был сделан из песка. Струна легко прошла сквозь силуэт, а он уже проявился с другой стороны от кувшина. В это время ещё одна петля струны отхватила ему руку в середине плеча. Он снова рассыпался мелким песком, но я читал его намерения добраться до кувшина, поэтому струна изогнулась кольцами, разрубив его силуэт на три части, едва он начал обретать форму.