Вторым ярким намерением было желание оторвать мне голову, чтобы не мешал, но я резко присел, пропуская над головой руку с растопыренным пальцами. Второй рукой я схватил что-то сбоку от себя, сразу используя четвёртую струну. Послышался странный звук, словно что-то металлическое с хрустом проходит сквозь песок. Обрадоваться только не успел, так как тяжёлый удар пришёлся в бок, и меня отбросило на десяток шагов. Я почти сразу вскочил, оглядываясь в поисках противника. Перевёл взгляд на правую руку, в которой остался кусочек грубой шерстяной ткани. Со стороны раздался немного насмешливый голос, говорящий на языке раван. Я резко развернулся в ту сторону, глядя, как молодой проклятый спокойно себе стоит, держа под мышкой кувшин. Он ещё что-то сказал, затем покачал головой. Скорее всего, он говорил, что если меня убить, то им нечего будет кушать, и просил подождать немного, пока они разберутся с Матео. Простым жестом он стянул с кувшина крышку, демонстрируя непроглядную черноту внутри. Мне показалось, что воздух вокруг немного сдвинулся в сторону проклятого. На его лице появилась улыбка, не торжествующая, а просто высокомерная, словно он и не ждал ничего особого от меня.

Воздух вокруг рывком ещё немного сдвинулся в сторону кувшина, но в этот момент раздался глухой звук, словно уронили что-то хрупкое из обожжённой глины. Из горлышка кувшина вытянулась серебряная струна, затем резко нырнула обратно. Проклятый удивлённо и медленно опустил взгляд. В этот момент кувшин лопнул и раскололся на несколько крупных частей, упавших на землю со звоном бьющейся посуды.

— Как-то так, — улыбнулся я, глядя на его удивлённое лицо. Впервые за всю встречу в его глазах полыхнул яркий огонь, но не золотой, а грязно-жёлтый. Стало понятно, что сейчас он мне точно что-нибудь оторвёт. Его ноздри раздулись от злости…

— Ах ты черножопая крыса! — раздался разгневанный женский голос.

На запястье мужчины легла узкая ладонь. Он начал рассыпаться мелким песком, как делал это раньше, но не успел и с оглушительным хлопком взорвался мелкой красной пылью. Его тело отшвырнуло в сторону, и оно рухнуло на землю бесформенной кучей окровавленных тряпок.

— Гадёныш! — зло сказала женщина, бросая в ту сторону оставшуюся от мужчины руку, оторванную в районе локтя.

— Здрасти, — сказал я, когда она перевела на меня взгляд, и быстро поднял руки, не зная, отворачиваться или лучше не шевелиться.

Передо мной стояла обнажённая женщина лет тридцати, красивая, не очень высокая, с длинными русыми волосами, спускающимися ей до талии. Лицо утончённое, с аккуратным носом и слегка изогнутыми, словно удивлёнными линиями бровей. При этом глаза у неё горели ярким золотым огнём, прямо как у Матео или Тали. У меня даже мурашки побежали по рукам и спине.