– Сейчас! – крикнул Разиэль.

Алгивиус и Раймон переплели пальцы. Земля под ногами отрядов Мрака провалилась. Солдаты падали в глубокую расщелину, полную кипящей магмы. Они умирали моментально, не в состоянии даже понять, что случилось. Объединенная армия Царства и Преисподней издала победный вой. Магическая ловушка сработала.

– Парасим! – вопил Михаэль, потрясая копьем.

– Свобода и сила! – кричал Люцифер со спины дракона.

– Закрывай! – приказал Разиэль. Расщелина с треском захлопнулась, погребая внутри трупы неприятеля.

Архангел Тайн вытер вспотевший лоб. Он не улыбался. Голубые глаза с напряжением следили за поверхностью зеркала.

– Держать барьер! Равномерно! – крикнул он. Маги беззвучно шевелили губами в постоянном потоке заклинаний.

* * *

Даймон ехал на Полыни в середине круга, созданного из Рыцарей Меча, внутри наибольшего клина несущихся вперед отрядов саранчи. Он чувствовал себя хорошо охраняемой драгоценной посылкой, но понимал, что так надо. У него еще будет шанс повоевать, когда окажется в Бездне, где прячется Сеятель. Туда не пойдет за ним ни один ангел. Он знал, что должен беречь себя и быть под охраной столько, сколько сможет, но это не означало, что он не злился. Рядом бились его друзья, знакомые и подчиненные, а он путешествовал, словно канцелярская крыса, в паланкине, вместо того чтобы стоять с ними в одной шеренге как солдат Господа и Рыцарь Меча.

– Кто проявит терпение, тот поймает рыбку, – услышал он в голове голос коня. – Еще успеем истечь кровью.

– Умничаешь, Полынь! – рявкнул он.

– Похоже, у меня есть на то причины, – ответил конь. – Не позволяй эмоциям взять над тобой верх.

– Прекрати!

– Умный уступает, когда дурак бьется головой в стену, – заявил Полынь и умолк.

Даймон сжал губы. Он нервничал и даже боялся поединка с Сеятелем; он предпочел бы сражаться, вместо того чтобы ехать, словно баран на заклание, перебирая в голове все варианты. Естественно, он должен сохранять спокойствие, но конь не должен напоминать ему об этом так безапелляционно.

«Нашелся, тоже мне, мудрец этого мира», – подумал он с иронией, но тут же напомнил себе, что именно Полынь понесет его в Бездну и пойдет с ним так далеко, сколько сможет, если только они оба не погибнут раньше. Он ощутил благодарность к другу и облегчение, что будет не один.

Он склонился над гривой, погладил шею коня.

– Извини, старик, – прошептал он. – Ты прав. Я должен чаще тебя слушать.

– Эмоции! – с неодобрением фыркнул конь. – Но я понимаю!